Борис Тарасов. Пётр Чаадаев в Москве. – М.: «Московские учебники и Картолитография», 2008. – 256 с.: ил.
Более 20 лет назад, в 1986 году, в знаменитой молодогвардейской серии ЖЗЛ увидел свет том биографии «Чаадаев», созданный Борисом Николаевичем Тарасовым. В 1990-м последовало переиздание. Ещё в его авторском багаже монография «Непрочитанный Чаадаев, неуслышанный Достоевский (христианская мысль и современное сознание)». Всё это свидетельствует о неустанном интересе исследователя к личности одного из самых оригинальных мыслителей России – Петра Яковлевича Чаадаева (1794–1856).
И вот новая работа. Естественно, она опирается на предыдущие, но включает в себя и новые материалы. Вычленение из биографии Чаадаева именно московского мотива не случайно: в древней столице философ родился, в ней же и завершил жизненный путь свой. После его кончины П. Вяземский заметил: «Москва без него и без Хомяковской бороды как без двух родинок, которые придавали особое выражение лицу её».
Чаадаев учился в Московском университете, здесь зарождались многие его жизненные связи. Студент Снегирёв станет на всю жизнь верным приятелем и проводит в последний путь Петра Яковлевича. Студент медицинского факультета Альфонский, а также декан факультета Мудров будут лечить его через много лет от тяжёлых недугов.
Как Москва относилась к Чаадаеву? Красавец, он слыл одним из наиболее светских, даже самым блистательным из молодых людей Белокаменной. Но на протяжении жизни отношение к нему менялось. Одна из самых драматических страниц нашей философии представлена автором во всех подробностях. Официальное объявление Чаадаева безумцем по известным публикациям в «Телескопе» оттолкнуло от «философа женщин» многих его знакомых. Да и как могли понравиться «резкие выводы Чаадаева о тусклом и мрачном существовании России на протяжении всей её истории, о необходимости органической переделки её самобытной жизни по образу европейско-католических традиций и достижений»? Но надо отдать должное москвичам – они «быстро забыли прежнее негодование (по поводу публикации «Философических писем». – А.В.) и с ещё большим радушием стали принимать Петра Яковлевича».
Как Чаадаев относился к Москве? М. Лонгинов вспоминал: «Он до конца жизни рассказывал, с удивительными подробностями и верными замечаниями, об особенности нравов, общественной жизни и интересов допожарной Москвы. В его рассказах оживала как бы волшебством картина этой своебытной, пёстрой, шумной жизни, которая так непохожа на последующую эпоху. Все эти черты прежних нравов, в которых нам трудно узнать самих себя, прошли незамеченными со стороны Чаадаева и сохранились в его памяти с впечатлениями, оставшимися в нём неприкосновенными со времени его юности». Чаадаев, участник Отечественной войны 1812 года, очень переживал понесённые древней столицей потери во время захвата её французами.
В доме гостеприимной и добросердечной Екатерины Гавриловны Левашовой на Новой Басманной он провёл счастливейшие годы своей жизни.
Лев Толстой отмечал: «Москва – она, это понимает всякий человек, который чувствует её. Париж, Берлин, Лондон, в особенности Петербург – он… Москва – женщина, она – мать, она страдалица и мученица».
Именно в этом городе происходило «его самоопределение, проба жизненных направлений, поиск смысловых основ бытия». На Арбате, на Собачьей площадке, на квартире С. Соболевского в присутствии Д. Веневитинова, М. Виельгорского, И. Киреевского, С. Шевырёва он слушал пушкинское чтение «Бориса Годунова». Стоял Чаадаев и у гроба Гоголя.
Пётр Яковлевич Чаадаев «скончался 14 апреля 1856 года, за несколько часов до первого полуночного удара в большой кремлёвский колокол, который извещал наступление его самого любимого дня, Светлого воскресения…»
Не одно место в столице связано с именем П. Чаадаева. Своей новой замечательной книгой Борис Тарасов оживил много страниц в истории как Москвы, так и того, кто много лет и совершенно искренне искал Царство Божие на земле.