О том, как создавалось это уникальное издание, беседуем c его составителем и ответственным редактором Татьяной Соколовой.
– Так получилось, что Александр Сухово-Кобылин сегодня оказался практически забыт. Новый альбом-каталог призван популяризовать его наследие? Как возникла идея выпустить такую книгу?
– Сухово-Кобылин не забыт. Проблема в том, что интерес к нему переместился в поле разного рода произвольных, а то и бульварных истолкований… По сей день не существует ни его собрания сочинений, ни текстологии, ни научной биографии, ни летописи жизни и творчества... Сохранившиеся, хотя и распылённые части архива драматурга не изучены или изучены фрагментарно, не описаны, не систематизированы, их география не ясна. В результате А.В. Сухово-Кобылин, одна из ключевых фигур русской литературы, оказался за пределами профессионального интереса нынешней филологической корпорации, как отметил Д.П. Бак в своей статье. Мы видели свою задачу в том, чтобы, представив и систематизировав фонд Сухово-Кобылина в Литературном музее, где с 1930-х гг. аккумулировалась значительная часть архива драматурга и его семьи, показать, что слухи о гибели этого архива в пожаре 1899 г. сильно преувеличены, а сохранившиеся материалы таят множество сведений, проясняющих и биографические, и творческие, и репутационные вопросы.
– Кто принимал участие в создании научно-археографического издания?
– Работа над каталогом объединила очень многих людей. Было трудно, но интересно.
Авторы основных разделов – сотрудники ГМИРЛИ имени В.И. Даля (А.Ю. Бобосов, Е.М. Варенцова, В.Е. Высоколов, Г.Л. Медынцева, Т.Ю. Соболь). К нам «примкнула» сотрудница Третьяковской галереи Е.Б. Клементьева, которая занимается наследием художницы С.В. Сухово-Кобылиной, младшей сестры драматурга. Помогли многие музейщики, архивисты, историки. Мы взаимодействовали с потомками Е.В. Салиас де Турнемир, благодаря чему нам открылись сведения, прежде неизвестные. Опереться было особенно не на что, поскольку из издания в издание кочуют одни и те же ошибки, допущенные исследователями на ранних стадиях изучения архива Сухово-Кобылина.
Финансово издание поддержала Объединённая металлургическая компания. В её состав входят некогда принадлежавшие Шепелевым – семье матери Сухово-Кобылина – Выксунские чугунолитейные заводы, так что это не случайный партнёр проекта.
Александр Сухово-Кобылин. Материалы из собрания Государственного литературного музея: Альбом-каталог / Сост. Т.Ю. Соболь, Т.В. Соколова; отв. ред. Т.В. Соколова. – М.: Изд-во «Литературный музей», 2021. – 500 экз. – (Коллекции Государственного литературного музея).
– Какие материалы будут интересны специалистам и широкому кругу читателей?
– Широкий круг читателей всегда занимает «мысль семейная». Вошедшие в альбом предметы – преимущественно реликвии, оставшиеся от разных ветвей одной огромной древней, одарённой многими талантами и значимой для истории страны семьи. Прижизненные натурные портреты в разных техниках, документы, письма, надписи на книгах и фотографиях, памятные вещи – всё это имеет мемориальный характер и передаёт атмосферу, нравы, взаимоотношения в семье. Одновременно это очень важные документальные свидетельства. В каталоге есть даже материалы орфоэпического характера: например, традиционно ударение в фамилиях драматурга и его сестры ставилось на последнем слоге, на французский манер. Семейные документы говорят о другом: Сухóво-Кобылин и ПетрóвоСоловóво… Так что у специалистов самых разных областей найдётся повод заглянуть в нашу книгу.
– Вашу работу об истории фонда А.В. Сухово-Кобылина, вошедшую в книгу, вы определяете как «опыт архивной реконструкции». Что это такое?
– У фонда, как и у человека, есть биография и судьба. История фонда Сухово-Кобылина в ГЛМ началась в драматичные 1930-е гг., когда шло становление музея.
Уклад жизни владельцев семейного архива разрушили события 1917 г. В них участвовали те же люди, которые впоследствии формировали фонд драматурга в ГЛМ. С начала 1930-х и вплоть до 1990-х гг. семейный архив в музей передавали дочь драматурга Л. де Фальтан, французская подданная, его племянница М.М. Петрово-Соловово, внучатая племянница А.В. Горнунг (урожд. ПетровоСоловово) и её муж Л.В. Горнунг. Толчком для систематической работы по комплектованию этого фонда стал Герценовский издательский проект Л.Б. Каменева, для которого В.Д. Бонч-Бруевич, организатор и первый директор Литературного музея, помогал собирать материал. Вот тогда в Варшаве среди бумаг польских эмигрантов (Рапперсвильский архив) обнаружили письма Е.В. Салиас де Турнемир, которая, живя за границей, поддерживала отношения с теми, кто покинул родину, в том числе с А.И. Герценом. Материалы были скопированы фотоспособом и доставлены диппочтой в Москву. Проект Каменева не осуществился из-за уничтожения самого Каменева, но с тех пор БончБруевич стал последовательно накапливать в музее архив Сухово-Кобылина и его семьи. К концу 1930-х гг. музей обладал крупнейшим собранием таких материалов. Рукописная часть этого собрания была передана в ЦГЛА СССР (ныне РГАЛИ), однако оставшаяся в музее продолжает пополняться по сей день, в том числе и рукописями.
Мой «биографический очерк» фонда Сухово-Кобылина в ГЛМ рассказывает об этих обстоятельствах, реконструируя их по архивным и музейным документам.
– Какие мемориальные предметы, связанные с именем А.В. Сухово-Кобылина, есть в собрании ГМИРЛИ им. В.И. Даля?
– В каталог вошёл 441 музейный предмет преимущественно семейного происхождения, в том числе не публиковавшиеся ранее творческие рукописи, документы, первые издания произведений с инскриптами автора... Мы представляем автограф поздней редакции «Дела», воспроизводим фрагменты философского учения «Всемир», поместили один из публицистических текстов Сухово-Кобылина…
«ЛГ»-ДОСЬЕ
Татьяна Виленовна Соколова Исследователь, редактор; в 1978–2003 гг. – научный сотрудник ГМИРЛИ имени В.И. Даля. Родилась и живёт в Москве. Окончила филологический факультет МГУ. Автор статей и публикаций, участник изданий по истории русской литературы. Сфера научных интересов – историко-литературные реконструкции, музейные и архивные материалы как источник для изучения русской литературы XIX века.
Александр Сухово-Кобылин. Материалы из собрания Государственного литературного музея: Альбом-каталог / Сост. Т.Ю. Соболь, Т.В. Соколова; отв. ред. Т.В. Соколова. – М.: Изд-во «Литературный музей», 2021. – 500 экз. – (Коллекции Государственного литературного музея).
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Елена Пенская, доктор филологических наук, ординарный профессор НИУ ВШЭ, специалист по истории русской литературы и театра XIX–XX веков:
– В обращении «К Публике», предваряющем пьесу «Дело», Сухово-Кобылин писал, что «класс литераторов» для него «чужд, как и остальные четырнадцать». Он ворвался в литературу и театр внезапно, и не исключено – случайно. После того как произошло страшное событие, «надвое разрубившее его жизнь», – обвинение в убийстве француженки Луизы Симон-Деманш, его любовницы, Сухово-Кобылин изменил свой светский образ жизни, стал затворником, занялся переводом сочинений Гегеля и написал три пьесы. Комедия «Свадьба Кречинского» создавалась, когда автор находился под следствием, и стала одной из самых репертуарных пьес в русском театре. Но Сухово-Кобылин был озадачен и обижен равнодушием и холодной реакцией «ближнего» литературного круга, писателей, критиков – друзей его родной сестры Елизаветы Васильевны, в замужестве Салиас де Турнемир, переводчицы, журналистки, писательницы, известной как Евгения Тур и державшей литературный салон. Это отношение Сухово-Кобылин не простил и всегда сторонился литераторов. «Дело» и «Смерть Тарелкина» с большим трудом преодолевали цензурные препятствия. «Дело» было поставлено только 20 лет спустя, а «Смерть Тарелкина» ещё позже – на рубеже веков, в 1900 г. Сухово-Кобылин опередил своё время; его жёсткий смех и пророчества оказались созвучны переломам ХХ века.
Один из первооткрывателей Сухово-Кобылина – Л.П. Гроссман, автор книги «Преступление Сухово-Кобылина» (1927). Ему посвящены труды К.Л. Рудницкого (1957), Е.К. Соколинского (2012). В 2017 г. к 200-летию со дня рождения Сухово-Кобылина прошла первая в истории международная научная конференция «Театр А.В. Сухово-Кобылина: зеркало исторических катастроф». Но велик пласт неисследованного. Не расшифрованы рукописи в архивах – в РГАЛИ, в Пушкинском доме, не собраны и не прокомментированы черновики и варианты пьес, фрагменты публицистики, философских сочинений. И семейная история ещё ждёт своей дальнейшей реконструкции.