Может быть, не все читатели знают роман А.П. Чехова «Драма на охоте», но, безусловно, многие смотрели кинофильм «Мой ласковый и нежный зверь», поставленный по этому произведению, и слышали великолепный вальс Евгения Доги из этого кинофильма. Чем же нас привлекло это произведение? Изучая пребывание писателя в Звенигороде, мы обратили внимание на фразу в книге Л. Малюгина, И. Гитович «Чехов»:
«В середине лета Чехов перебрался в Звенигород – доктор Успенский попросил заменить его на время отпуска… Днём он принимал больных, а вечерами – лето стояло дождливое – писал роман «Драма на охоте».
Роман «Драма на охоте» начал печататься впервые в газете «Новости дня» с 4 августа 1884 года. По воспоминаниям современников, Чехов запродал его «оптом», то есть он был почти полностью закончен к моменту публикации. Таким образом, Чехов с середины июля до конца месяца находился в Звенигороде и действительно мог здесь дописывать роман, править его для печати, хотя в воспоминаниях Михаила Чехова нет связи этого произведения со Звенигородом.
Вообще, судьба этого романа необычна. Опубликовав его в газете, Чехов никогда к нему не возвращался. Разные суждения были по поводу «Драмы на охоте», вплоть до того, что это пародия на авантюрно-приключенческие и уголовные романы – переводные и отечественные, в частности, на роман Эмиля Габорио «Господин Лекок». И хотя Антон Павлович никогда не высказывался по поводу этого произведения, он о нём не забывал. В письме к Липскерову в январе 1888 года Чехов вспоминает о том, что печатал на страницах его газеты свой роман.
В конце 1885 года Чехов едет в Петербург, где знакомится с Сувориным, а в январе 1886 года в письме к брату Александру пишет следующее: «…Не употребляй в рассказах фамилий и имён своих знакомых.
Это некрасиво: фамильярно, да и тогда знакомые теряют уважение к печатному слову». А ровно через год в письме от 17 января 1887 года к тому же брату Александру он пишет:
«…Видал Сувориху? На праздниках у меня был с визитом муж её сестры. Поневоле пришлось отдать визит и познакомиться с её сестрой и маменькой». В примечаниях к письмам говорится, что речь идёт о В. Мамышеве, судебном следователе в Звенигороде. На протяжении 1888, 1889 и 1890 годов в письмах Чехов упоминает это имя. Действительно, в «Памятной книжке Московской губернии за 1890 год» упоминается В. Мамышев как судебный следователь. В это время, судя по письму Чехова Суворину от 20 февраля 1890 года, Мамышев живёт в Волоколамске. В 1895 году Мамышев в Верейском уезде – член окружного суда.
Чем же нас привлёк этот человек? Судите сами. Совершенно незнакомый человек приезжает к Антону Павловичу, и тот не только принимает его, но и вынужден нанести ответный визит, вероятно, в Звенигород, где Мамышев в это время живёт и работает. К сожалению, сведения о нём довольно скудные. Мамышев Василий Семёнович родился в Вышневолоцком уезде Тверской губернии. Будучи студентом 1-го курса юридического факультета Санкт-Петербургского университета, принимал участие в студенческих волнениях и 2 октября 1861 года был заключён в Петропавловскую крепость. По высочайшему повелению 4 декабря того же года прощён после строгого внушения с обязательством принять матрикул или возвратиться на родину. Освобождён из крепости 7 декабря 1861 года. Впоследствии работал мировым судьёй в Тверской губернии, а в 1887–1889 гг. – судебным следователем в Звенигороде, о чём мы уже сказали выше.
В чём же суть? Всё очень просто: «Драма на охоте» имеет подзаголовок: «Из записок судебного следователя», коим и является Камышев. В конце 1885 года А.П. Чехов едет в Санкт-Петербург, знакомится с Сувориным, и выясняется невероятное: у Суворина есть реальный родственник Мамышев. Тогда становится понятным и дальнейшее поведение Чехова – никаких рассуждений о «Драме на охоте», никаких комментариев, никаких воспоминаний. Становится понятным и его письмо к брату от января 1886 года, которое мы упоминали выше. Через год он принимает внезапно приехавшего к нему совершенно незнакомого Мамышева и некоторое время поддерживает с ним связь. Всё это мог бы подтвердить или опровергнуть только сам Антон Павлович, но – увы! Однажды, правда, он не выдерживает и, вопреки всем комментаторам, впоследствии писавшим, что Чехов никогда не вспоминал «Драму на охоте», в письме к Суворину от 28 октября 1889 года пишет: «…Был у меня В.С. Мамышев, звенигородский Лекок. Он сильно похудел, постарел и как-то согнулся». А теперь вспомните письмо графа Карнеева к судебному следователю Камышеву из самого романа: «Милый мой Лекок! Если ты ещё жив, здравствуешь и ещё не забыл своего всепьянейшего друга, то, ни минуты не медля, облекайся в свои одежды и мчись ко мне». Ведь герой произведений Габорио – Лекок – был вначале связан с уголовным миром, а затем стал полицейским сыщиком. О Мамышеве Антон Павлович, вероятно, знал, что тот сидел в крепости, а затем стал юристом.
Нам кажется, что подобная версия даёт хоть какое-то объяснение отношению писателя к этому своему произведению.