Когда-нибудь, когда в отдалённом будущем литературоведы и критики станут подводить итоги творческой деятельности прозаика Юрия Козлова, наверняка некоторые из них произнесут сакраментальную фразу о том, что повесть «Белая буква» стоит особняком в литературном наследии писателя. И это действительно так.
«Википедия» аттестует его как одного из современных российских писателей, работающих в жанре «интеллектуального романа», философского и футурологического триллера. Вместе с тем представляется, что в новом произведении автору удалось представить свою творческую и общественно-политическую программу в наиболее сконцентрированном виде. В «Белой букве», подобно центру города, построенного по лучевому плану, тесно сошлись самые разные материи современной цивилизации: история, геополитика, футурология, сексология, национальный вопрос, языковые процессы, международные отношения, личные воспоминания, литературно-художественные ассоциации и т.д и т.п.
При этом присутствие в тексте многочисленных интеллектуальных отсылок и аллюзий не отклоняет его в сторону излишней литературности: имена и строчки Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Есенина, Свифта, Пруста, Хемингуэя (далее – везде) настолько органично вкраплены в текст, что не вызывают ни малейшего возражения. Да без этого пласта просто немыслимо повествование, главным героем которого избран человек творческого труда.
Не особо раскрученный, но не лишённый чувства собственного достоинства русский писатель Василий Объёмов (некоторые знакомцы норовят скабрёзно переиначить его фамилию, что иронически замечает он сам) приезжает в Белоруссию для участия в конференции по вопросам современного русского языка. В гостинице «Лида», угощаясь «усиленным» ужином, он знакомится с буфетчицей Каролиной. Долгий разговор наедине сближает собеседников; новая знакомая как бы невзначай упоминает о том, что её дед рассказывал ей о встрече с Гитлером, которая состоялась на провинциальном рынке. Благодаря этому воспоминанию в повествование вплетается трижды переплетённая политическая линия: Ленин – Сталин – Гитлер...
Надо сказать, для современного русского автора обращение к фигуре фюрера требует немалого мужества и ответственности. В нашем общественном сознании давно сформировались жёсткие лекала исключительно негативного отношения к геноссе Адольфу, чему в максимальной степени способствовал он сам. Ещё большей смелости требовало хотя бы небольшое расширение невидимых шор, которые мешают объёмному восприятию этой фигуры.
Юрий Козлов отнюдь не призывает к обелению нацистского вождя, но как бы исподволь предлагает не сваливать всю вину на одного человека, равно как и предпочитает не считать всех немцев военными преступниками. В самом деле, такое бытовое распоряжение фюрера – строго наказывать хозяев, не желающих купать своих поросят, – не лишено справедливого гигиенического смысла.
Поначалу ход событий движется в рапидном режиме: неспешная и полная реминисценций беседа писателя с буфетчицей убаюкивает читателя, который начинает думать, что в этом темпе пройдёт вся повесть. Но прозаик неожиданно меняет избранный ритм повествования: в тексте стремительно нарастает нарративное начало, сочинение обретает черты остросюжетности. Сначала Объёмов против воли оказывается в постели с Каролиной и её дочерью Олесей, однако попытка любви а-труа пресекается внезапным появлением в номере спецназа, разыскивающего неведомых преступников. Затем дров в топку остросюжетности подбрасывают участники конференции, и прежде всего – молдавский поэт Серафим Лупан, который после долгой работы над ленинианой переключается на жизнеописание графа Дракулы. Всё это сопровождается частыми провалами в прошлое. После этого писатель в сопровождении новых знакомых колесит по белорусской глубинке, осматривая старинные развалины и суперсовременный закрытый аэродром. Заключается всё редакционным контрактом и авансом в две тысячи евро.
Здесь Юрий Козлов ставит точку, однако трудно избавиться от ощущения, что она ещё вполне способна превратиться в запятую. Слишком много в повести остаётся заманчивых крючков и зацепок (в частности, упоминание о таинственном эксперименте над здешними людьми), чтобы не использовать их в дальнейшей работе. Пожелаем автору продуктивного претворения их в новые буквы и слова.
Сергей Казначеев
Поздравляем Юрия Вильямо-вича Козлова с 65-летием и желаем крепкого здоровья, многих радостей и новых книг!