Это письмо в «ЛГ» пришло из Могилёвского района Белоруссии. Коллектив преподавателей Вейнянской средней школы попросил опубликовать эссе своего ученика, десятиклассника Егора Сазонова…
Комментарии к тому, что написал этот 16-летний парень, в общем-то и не требуются. Принято считать, что нынешние школьники слишком инфантильны, не умеют размышлять и лишены гражданской позиции. Что они не проходят той школы патриотического воспитания, что выпадала на долю прошлых поколений, и потому такие понятия, как связь времён, преемственность, – для них всего лишь слова. В определённой степени подобное утверждение справедливо. Однако как же радует тот факт, что постепенная реанимация отечественной системы образования позволяет воспитывать молодых людей, знающих и уважающих историю Отчизны.
Подвиг 19-летнего старшего сержанта Николая Сиротинина хорошо описан и в газетных заметках, и в кинофильме «Один в поле воин». И всё-таки при мысли, что почти мальчишка 2,5 часа сдерживал продвижение танковой дивизии к Смоленску, в душе вашей защемит...
Нет ни одной фотографии Николая Сиротинина. Перед отправлением в армию он сфотографировался для паспорта. Но, как назло, именно его фотокарточка потерялась с началом войны. По воспоминаниям очевидцев, он был худенький, среднего роста, светло-русый, с озорными глазами, тихий и вежливый парень. До нас дошёл рисунок его боевого товарища. По этому изображению никогда не дашь Николаю 19 лет – так старила людей война. Но его сестра сказала, что в рисунке сослуживца Сиротинина всё-таки есть какое-то сходство с Николаем.
Без всякого сомнения, Николай Сиротинин – это пример героического русского характера, которому было суждено раскрыться в первые месяцы Великой Отечественной войны в бою на окраине белорусской деревни Сокольничи, под Кричевом. По одной из версий, Николай был оставлен для прикрытия отхода артиллерийской батареи 55-го стрелкового полка. Но никто не знает, почему Сиротинин стоял со своей пушкой в тех высоких хлебах до конца. Очевидно, он был смертельно ранен в бою и сражался до последнего своего дыхания.
Мы никогда не узнаем, о чём думал этот упрямый старший сержант, бывший простой токарь, накануне боя и в течение 2,5 часа отчаянной борьбы с фашистской нечистью, что выползла на Варшавское шоссе и находилась под прицелом его орудия. А может быть, он старался и не думать много? Может быть, так ему было легче? По словам участников боёв, известно, что самое противное на войне – ожидание. Нужно было сидеть и молчать, пока танки и бронемашины шли по дороге к мосту. И всё же. Когда после двух удачных выстрелов в начало и конец фашистской колонны возник затор, почему Сиротинин не оставил своей позиции? Когда после войны об этом спросили сестру Николая Сиротинина, она сказала, что он не мог поступить по-другому...
Это был бой в одиночку, что особенно поразило гитлеровцев, когда наконец они поняли, кто был источником прицельного шквального огня, обрушившегося на немецкую колонну. Солдат-одиночка вместо расчёта из трёх человек брал тяжёлый снаряд, заряжал его в пушку, вставал на своё место наводчика и стрелял. За это время его могли убить уже пять раз!
...Немцы в панике падали на землю, не понимая, откуда идёт стрельба. Их орудия били наугад. Накануне фашистская разведка не обнаружила в окрестностях ни одного орудия, и дивизия триумфальным блицкригом продвигалась без особенных предосторожностей. И вот паника. Немцы попытались стащить подбитый на мосту танк с помощью двух других, но и они были поражены из пушки Сиротининым. Бронемашина направилась вброд, но увязла в болотистом берегу, где также была уничтожена.
– Нате же вам, сволочи!
Сиротинин стрелял в противника, пока не закончились боеприпасы. 2,5 часа перекрестье его пушки ловило и удерживало немецкие танки и бронемашины. И сам чёрт ему был не брат! За спиной этого старшего сержанта были его товарищи, а в Орле – родители и младшие сёстры. И туда рвались фашистские танки, которые давили всё на своём пути...
Николая Сиротинина враги, поражённые мужеством русского солдата, похоронили с воинскими почестями на берегу речушки Добрость. По словам очевидцев, немецкий генерал сказал, что если бы немецкие солдаты сражались так, как Сиротинин, то они давно были бы в Москве. Но они не могли сражаться так, как Сиротинин. Они не могли быть такими, как он. В тот день враги недосчитались 11 танков, 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров. Спустя 75 лет их называют «невинными» солдатами вермахта, но в то утро 17 июля 1941 года, когда шла настоящая война, они стремились к быстрейшему взятию Кричева и вовсе не выглядели «невинными», окружая отступающие части советских войск. И вот на их пути встал Николай Сиротинин и, как его учили, исполнял своё дело.
Эхо его подвига – это камертон, необходимый для выстраивания отношений не только между русскими, белорусами и украинцами, но и другими национальностями, входившими в состав СССР. Эхо подвига Сиротинина рождает в нас убеждение в невозможности победить наш народ, поколебать его силу. Он всё может сделать. Вдумываясь в то, что произошло утром 17 июля 1941 года на окраине деревни Сокольничи под Кричевом, понимаешь, что должна была быть особая побудительная причина у Николая Сиротинина стоять насмерть со своей пушкой в высоких хлебах. «И эта причина есть чувство, редко проявляющееся, стыдливое в русском, но лежащее в глубине души каждого, – любовь к родине». Эти слова Л.Н. Толстого, сказанные о защитниках Севастополя, справедливы и для героев Великой Отечественной войны...
Молодой солдат стоит на гранитном постаменте. На чёрной доске длинный-длинный список захороненных в этой братской могиле в городе Кричеве. 9 мая над ней зашелестит свежая листва и будет играть музыка на улице, носящей имя Николая Сиротинина.
Егор Сазонов,
16 лет