Русская литература настолько обеспечена гениями, что писатели, которые в Европе были бы объявлены национальными гениями, у нас числятся далеко не в первом ряду. Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк – один из таких. Но вот ведь парадокс! Мамина-Сибиряка называли русским Золя, а не наоборот. И, к сожалению, о нём – и не о нём одном – мы вспоминаем только по случаю юбилея. А юбилей уральского титана в этом году двойной – 160 лет со дня рождения и 100 лет со дня смерти. Дмитрия Мамина вообще трудно назвать везунчиком. Жизнь он прожил несладкую. И большого успеха не снискал. Как сам писал: «...если собрать всё вместе, наберётся до 100 томов, а издаю около 36».
Меж тем роман «Приваловские миллионы» стал визитной карточкой города, который он самозабвенно любил, – Екатеринбурга. Потомственный почётный гражданин города, гласный Екатеринбургской городской думы, присяжный заседатель Екатеринбургского окружного суда, организатор и устроитель знаменитой Сибирско-Уральской научно-промышленной выставки, – это далеко не всё, что можно было бы сказать об общественной активности Мамина-Сибиряка в любимом городе. Он много ездил по Уралу, изучал историю, экономику, этнографию края.
В Екатеринбурге прошли 14 лет жизни писателя. Здесь он жил в гражданском браке с Марией Алексеевой, которая бросила ради писателя мужа и троих детей. Подруга, известная общественная деятельница, была старше мужа и серьёзно помогала ему в писательской работе. Во многом из-за отсутствия общих детей этот брак распался в 1890 году. Дмитрий Наркисович предался известному русскому средству борьбы с отчаянием. Но в январе 1891-го он по страстной любви сошёлся с блестящей актрисой Екатеринбургского драматического театра – тоже Марией – Абрамовой. И этот брак не мог быть зарегистрирован – муж не давал Марии Морицевне развода. По городу (а Екатеринбург всё же был провинцией) поползли сплетни. Вскоре пара бежала в Петербург. Чуть больше чем через год любимая женщина умерла родами. Сходящий с ума от горя, Дмитрий Наркисович писал матери: «…счастье промелькнуло яркой кометой, оставив тяжёлый и горький осадок. Грустно, тяжело, одиноко. На руках осталась наша девочка, Елена, – всё моё счастье».
Девочка оказалась больна детским церебральным параличом. Врачи отступились. Только благодаря неусыпным трудам отца и няни – Ольги Францевны Гувале – Алёнушка осталась жива. На «тёте Оле» Мамин-Сибиряк впоследствии женился. А у кроватки девочки он проводил столько времени, что Алёнушку называли «отецкой дочерью». Но и она, как многое в жизни Мамина, тоже была «незаконной»: безвестный г-н Абрамов, так и не смирившийся с потерей жены, продолжал упорствовать и теперь не давал разрешения Сибиряку на удочерение… его собственной дочери, которая в формулярах проходила как «незаконная дочь мещанки Абрамовой». Этот кошмар продолжался 10 лет. Но и жизнь, какова бы она ни была, тоже продолжалась. И папа, сидя у постели страдающей девочки, рассказывал ей сказки. Сначала те, что вынес из собственного детства, проведённого в уральском заводском посёлке, а потом стал сочинять и сам. Это были далеко не первые опыты уральца в литературе для маленьких: рассказ Мамина-Сибиряка «Емеля-охотник» ещё в 1884 году был отмечен международной премией. А всего детских произведений у него около 150. Правда, нет ни одного литературоведческого исследования о них, но ведь это не проблема автора, правда?
«Баю-баю-баю… Один глазок у Алёнушки спит, другой – смотрит; одно ушко у Алёнушки спит, другое – слушает». Те, кто вырос в СССР, где детской литературе уделялось повышенное внимание, безошибочно узнают «Алёнушкины сказки». Куприн писал о них: «Эти сказки – стихотворения в прозе, художественнее тургеневских». А сам Мамин-Сибиряк сказал о своих творениях так: «Это моя любимая книга – её писала сама любовь, и поэтому она переживёт все остальные». А ведь тогда же Мамин-Сибиряк написал одну из лучших своих книг – автобиографический роман «Черты из жизни Пепко»! Но роман прочно забыт, а Комар Комарович – длинный нос, Мохнатый Миша – короткий хвост, Храбрый Заяц – длинные уши – косые глаза – короткий хвост, Воробей Воробеич и Ёрш Ершович, не говоря уж о Серой Шейке, выдерживают конкуренцию с Тимуром и его командой, человеком рассеянным и Мойдодыром.
Мамин-Сибиряк называл детскую книгу «живой нитью», которая соединяет ребёнка с широким миром жизни. Он писал: «Детская книга – это весенний солнечный луч, который заставляет пробуждаться дремлющие силы детской души и вызывает рост брошенных на эту благодатную почву семян». А редактору Мамин-Сибиряк в эти годы признался: «Если бы я был богат, то посвятил бы себя именно детской литературе. Ведь это счастье – писать для детей».
Елена Дмитриевна Мамина – Алёнушка – пережила отца всего на два года.