Есть ли в нашей книжной истории (а тем более в современности) серия более известная, чем «Жизнь замечательных людей»?
До недавних пор «ЖЗЛ» ассоциировалась с двумя титанами книгоиздания – Флорентием Павленковым, основателем биографической библиотеки (1890), и Максимом Горьким, продолжившим серию в 1933-м.
Хотя многие знали, что на самом деле есть ещё один – книгоиздатель с большой буквы. Советский, а потом и вынужденно (с его точки зрения – именно так) постсоветский.
Речь о Валентине Фёдоровиче Юркине, возглавлявшем издательство «Молодая гвардия» («ЖЗЛ» была передана молодогвардейцам в 1938-м) в 1985–2022 годах.
Знали, да как-то стеснялись это произносить.
3 мая 2022-го Юркина не стало. Патриарху отечественного книгоиздания – одному из самых опытных и беззаветно влюблённых в книгу – было 82 года. К тому моменту уже несколько лет Валентин Фёдорович боролся со страшной болезнью.
Сложно сказать, можно ли такую победить.
Человек огромной воли, он не унывал, не подавал виду. Когда ещё только поставили диагноз, Валентин Фёдорович – в узком кругу – поговаривал о том, что, наверное, стоит уйти. И всё же решил продолжать работать, причём ещё интенсивнее.
Работать и бороться, как всегда.
Умереть на своём молодогвардейском посту – вероятно, он так и загадал.
…Да, он заслуживает стоять с ними в одном ряду: Павленков – Горький – Юркин.
Так совпало, что Юркин принял «Молодую гвардию» в мае 1985 года, когда к власти в стране уже пришёл Горбачёв. Начиналась перестройка. Эта приставка «пере-» – Юркин подчёркивал, что ему была уготована эпоха перемен. Времена не выбирают. Теперь уже поистине историческая фотография: директор «Молодой гвардии» Юркин рассказывает генеральному секретарю Горбачёву о книгах издательства на московской выставке.
Распад Советского Союза Юркин воспринимал как трагедию. Самое ужасное, что, по его мнению, и распада-то не было – Валентин Фёдорович использовал в данном случае слово «демонтаж». То есть нечто намеренное, искусственное, а не стихийно-природное. Горбачёв так и остался для Юркина главным антигероем русской истории.
А дальше, в девяностые (да даже и в 2000-е), осуществили бы «демонтаж» и «Молодой гвардии» – если бы не стойкость Юркина, его колоссальный организаторский дар, преданность делу, которому он служил.
Таких издателей, как он, сейчас, пожалуй, и не осталось. Боюсь, книги для большинства топ-менеджеров – это в первую очередь бизнес, а уж потом некая миссия (если она есть вообще). А Валентин Фёдорович действительно воспринимал книгоиздание как важнейший инструмент национальной педагогики – нравственного воспитания, духовного и интеллектуального развития.
С определённых пор он как будто не проводил грани между «Молодой гвардией» и самим собой. Только, конечно, не эгоистически – культа личности не было и в помине; никакого вождизма. Просто их судьбы – его и издательства – переплелись так сильно, что и вправду казались чем-то целым, единым.
Биографические тома «ЖЗЛ» Юркин обожал. (Начиная с восхитившей его в юности книги о французском математике Эваристе Галуа – революционере-республиканце, погибшем на дуэли в возрасте 20 лет.)
В девяностые, когда всё советское отменяли, высмеивали, презирали, Юркин не только сохранил «ЖЗЛ», но и дал ей второе рождение. Человек с чёткой системой взглядов, ориентиров, но отнюдь не зашоренный, не догматик, Валентин Фёдорович понимал, что серии необходим новый импульс – так среди её героев появились российские императоры, «запретные» писатели, религиозные деятели, лидеры Белого движения… И, читая основательные биографии, например, Деникина или Колчака, Юркин признавал, что у них была своя правда, что они тоже были патриотами России.
Позже, в 2005-м, он основал серию «ЖЗЛ: Биография продолжается…», посвящённую выдающимся современникам.
Он гордился работой, проделанной им, его соратниками и предшественниками в советские годы. Это был могучий фундамент.
Собрания сочинений советских классиков называл высшим пилотажем книгоиздания. Не менее значимы были и отдельно публиковавшиеся произведения мастеров прозы, регулярно собиравшихся в юркинском кабинете. Общением с некоторыми (кажется, это Виктор Астафьев, Валентин Распутин, Юрий Бондарев) он особенно дорожил. А шолоховский «Тихий Дон»? А не менее красочные издания с иллюстрациями гениального книжного художника Саввы Бродского – «Как закалялась сталь», «Гамлет, принц датский. Сонеты. Ромео и Джульетта», «Дон Кихот»?
Не только «ЖЗЛ» – какие ещё прекрасные серии: «История Отечества в романах, повестях, документах», «Библиотека юношества», «Библиотека молодой семьи», фотоальбомы «Отечество» и, конечно, «Эврика». Научно-популярная серия «Эврика» стояла для него особняком: все области знаний – от археологии до астрономии! Что касается космоса, именно в «Эврике» вышла книга Юрия Гагарина и врача Владимира Лебедева, участвовавшего в подготовке первого отряда космонавтов, – «Психология и космос». За два дня до трагической гибели Гагарин приезжал в «Молодую гвардию» – подписал вёрстку в печать…
А целая россыпь замечательных молодёжных журналов! А «Пионерская правда»!
В молодогвардейскую реку Юркин входил дважды. В 1975-м покинул ЦК ВЛКСМ и по приглашению главного редактора издательства Тамары Шатуновой стал заведующим редакцией истории комсомола и научной литературы. Затем отучился в аспирантуре в Берлине. Вернувшись, работал в Госкомиздате СССР. Наконец, в 1985-м он назначен уже директором «Молодой гвардии». Спустя много лет он признбется мне: есть, конечно, какое-то сожаление, что так и остался только кандидатом философских наук. А мог бы замахнуться и на докторскую. Но времени на всё остальное, кроме «Молодой гвардии», уже не было. Зато – обрёл дело жизни. Это ли не счастье?
И ещё. Относительно незадолго до ухода он принялся рассуждать: каково всё-таки соотношение случайного и закономерного в пройденном им пути?
В течение шести лет мне посчастливилось быть ближайшим помощником Юркина. Общались откровенно, обменивались книгами. Он поверял мне свои мысли – об общественном и культурном процессах, об истории, о литературе, иногда и о чём-то более или менее личном (вроде его поездок на Русский Север). Однажды, помнится, он ошеломил меня критикой Сталина (необоснованные репрессии) – хотя вообще-то оценивал его высоко. Или, например, сетовал на то, что ну не понимает он творчества Виктора Пелевина…
А ведь начитанность его была феноменальной.
Будущее волновало его живо, и он стремился постигать новое: штурмовал иностранные языки, не боялся компьютеров. А уж тайм-менеджмент! И в этом отношении он был человеком более чем современным. Когда-то на него сильно повлияла документальная повесть Даниила Гранина «Эта странная жизнь». Герой её – биолог, философ Александр Любищев – осознал: буквально ни минуты бытия не стоит тратить на праздность. Отдавать всего себя делу, постоянно что-то изучать. Всегда и везде – вплоть до транспорта и очередей. В таком же режиме жил и Юркин.
В последний свой срок ему нужно было быть особенно бережливым. Долгие годы у Валентина Фёдоровича почти не было отпусков, а тут осенью 2021-го он позволил себе вырваться на рыбалку в Астраханскую область. В том же году увидела свет его итоговая работа (я был её редактором) – «Книга и время», масштабное исследование феномена книги и чтения.
Не помню, почему Валентин Фёдорович заговорил об этом, явственно помню только его глаза – он смотрел мне в глаза: «Люди – смертны…» Да. И это, мол, надо принять. Правильно сказал о нём один его друг: это надо же! прожить так достойно столь насыщенную жизнь, ни разу себя не уронить – и умереть достойно.
Каким же поразительным, порядочнейшим человеком он был! Скольким людям, близким, относительно близким и даже вполне далёким, он помогал, в основном абсолютно бескорыстно, – и это только то, что я видел сам или о чём я знал из надёжных источников за определённый период до меня. А до этого?!
Так что это тот случай, когда человек продолжает жить – во многих и многих благодарных сердцах.
Сергей Коростелёв,
пресс-секретарь издательства «Молодая гвардия»