Вчитайтесь в «Сказку о дожде» Беллы Ахмадулиной. Она написала это в свои двадцать пять. Городское волховство, тончайшая, прозрачнейшая узорная звукопись, полная незащищённость при осознании живущей внутри гениальности, всё это как бы бытовое неумение уметь случиться большим поэтом – вот суть необыкновенного явления, которое выражено пятью буквами БЕЛЛА.
Про шестидесятников столько написано-переписано. И уже давно многое из сказанного превратилось в клише. Однако именно поэзия Беллы Ахмадулиной при всей своей киношной светотени второй, счастливой половины двадцатого века лично для меня остаётся абсолютно вневременным явлением.
Известный факт: тогда, в шестидесятые – начале семидесятых, мужчины-поэты стремились выхватить флаг подлинной славы из каменных кибальниковских рук Владимира Маяковского. Каждый сражался за право стать новым Маяковским. И у каждого это по-своему получалось: Евгения Евтушенко выручал необыкновенный артистизм, Роберта Рождественского – чеканная доверительная лаконичность, Андрея Вознесенского – уникальная манера и гениальный подчёркнутый формализм, Владимира Высоцкого – самоотдача древнегреческого бога. А что же Белла Ахмадулина? Искала ли её природа соединения с великими энергиями Ахматовой и Цветаевой? Для ответа на этот вопрос перескачу в наше быстрое время. Вот уже девять лет являясь художественным руководителем самого крупного фестиваля молодой поэзии в России «Филатов Фест», я имею возможность фиксировать появление на поэтическом небосклоне прекрасных молодых кудесниц, охотниц за словом. И, видя их стремление быть новыми (в основном) Цветаевыми, всё больше и больше влюбляюсь в хрупкий и удивительный мир Беллы Ахмадулиной. С годами он не теряет своей свежести и своего первородства! Ибо обладает собственной силой и магией.
К счастью, мне приходилось встречаться с Беллой Ахмадулиной, иметь возможность видеть её, слышать голос. Большинство этих прекрасных воспоминаний имеет отношение к Театру на Таганке, где я служил на протяжении двадцати лет. Моими старшими друзьями и соседями по гримёрке были товарищи Беллы Ахатовны – блестящие русские актёры Иван Бортник, Виталий Шаповалов, Борис Хмельницкий… Их общие разговоры, весёлые споры, диалоги с участием и создателя Таганки Юрия Любимова, и гениального мужа Беллы Ахмадулиной Бориса Мессерера – незабываемы. Это то осеменение творчеством, которое даёт тебе силы в будущем.
Вот несколько строк, которые я адресую сегодня Белле Ахмадулиной:
Пошли, Господь, пчелу
К печальному челу,
Чтобы укус (не знаю почему)
Обрадовал носившего печали.
Когда я пел,
мне птицы отвечали,
Когда молчал,
Сосед включал пилу.
Жалея жалить,
да лежать в обнимку.
С перекрестивших клювы
брать пример.
И если ты вода,
я – водомер.
Мы превратимся
в утреннюю дымку,
В продольную полоску
на Нерли,
В росу при синих травах
Васнецова.
Когда стихами
воздух облицован,
Клин клином
вышивают журавли,
Где облака –
солдатские тулупы
Земле напоминают о зиме.
Иисус с учениками на холме,
Вокруг Андрея
съёмочная группа.
Две этих «ю»
выстраивать в «люблю»,
Как ключевой касаться
вдруг ключами,
Цветов собрать у полустанка маме.
Без пристани
тревожно кораблю,
Но пусть его одежду
волны лижут,
Пусть сеет дождь
Есенина Ока,
Вся наша жизнь –
любовь издалека,
Ты только сядь,
пожалуйста, поближе.
Тонкая птичья фигура поэта Ахмадулиной навсегда украсила поэтический пейзаж русской литературы. Ставшее знаменитым романсом стихотворение про уход друзей было написано ею в 22 года, и мне думается, что её душе, всем её повадкам до конца земной жизни этой необыкновенной женщины с неподражаемым детским голосом всегда было и всегда остаётся двадцать два.
Влад Маленко,
поэт, художественный руководитель Московского государственного музея Сергея Есенина