200 лет назад, в июне 1821 года, музыкальный мир Европы впервые открыл для себя оперу Карла Марии фон Вебера «Вольный стрелок». С первых спектаклей «Стрелка», состоявшихся в Берлине, опере сопутствовал невиданный успех. Немецкий писатель-романтик, композитор, художник, юрист, автор знаменитых сказок «Золотой горшок», «Крошка Цахес и других, Эрнст Теодор Амадей Гофман писал: «Этим новым большим произведением композитор воздвиг себе памятник, который создаст эпоху в истории немецкой оперы. <...> После Моцарта не было написано ничего более значительного в области немецкой оперы, чем «Вольный стрелок» и бетховенский «Фиделио». Новое в форме и выражении, сила и смелость, даже острота в гармонии, редкое богатство фантазии, непревзойдённая передача настроения, где нужно – поразительная глубина, при этом всё отмечено печатью оригинальности – таковы элементы, из которых Вебер соткал своё произведение». То было абсолютной правдой – с появлением «Вольного стрелка» в Германии закончилось господство итальянской оперы и началось становление немецкой национальной романтической оперы.
Московский академический музыкальный театр имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко (МАМТ) решил, очевидно, своей постановкой отметить двухсотлетие «Вольного стрелка». Интерес (потенциальный) к премьере был нешуточный, ведь одна из красивейших опер мирового репертуара в Советском Союзе и России ставилась считаное число раз и на момент постановки МАМТом в репертуаре других музыкальных и оперных театров страны не значилась. А музыка «Стрелка» – красивейшая, его длинная увертюра – вообще шедевр. Да и сказочный сюжет как нельзя кстати в наше жестокое и непредсказуемое время – люди устали от убийств, смертей, ковида и подобного, и им хотя бы в театре хочется сказки и красоты. Сюжетом оперы «Вольный стрелок» (перевод названия как «Волшебный стрелок» был бы менее точным, но более понятным по отношению к содержанию) послужило немецкое старинное народное сказание о «чёрном охотнике», которое в виде повести «Вольный стрелок» изложил в своей «Книге привидений» писатель-романтик Иоганн Август Апель (либретто по этой повести создал Иоганн Фридрих Кинд). Тут и сцены из народной жизни, и некий фантастический элемент, связанный с преданиями, сложившимися в охотничьем быту, и поэзия лесной природы, и продажа души дьяволу (Самиэлю, нечистому духу, хозяину Волчьей долины) за волшебные пули. Ну, и любовь, конечно, как же без неё. Время и место действия – Богемия, после окончания Тридцатилетней войны (1618-1648).
Но это всё у Вебера и его либреттиста Кинда. В МАМТе создали своё либретто: никаких охотников, дьяволов, Богемии, леса и преданий. Вместо них – вечеринка в офисе компании, разрабатывающей компьютерные игры. Важный проект закончен, сотрудники расслабляются.
Дальше можно не писать, не читать и не смотреть, потому что это не веберовский «Вольный стрелок», а нечто другое под тем же названием. Удивительно то, что авторы постановки (режиссёр-постановщик Александр Титель) изложили в программке содержание своего либретто, но на её обложке в качестве автора либретто указали Иоганна Фридриха Кинда, который ни о каких компьютерных играх слыхом не слыхивал. Художники-постановщики Юрий Устинов и Ирина Акимова заставили всю сцену офисными столами и мониторами, а на заднике по ходу спектакля показывали «кино» – преимущественно абстрактные изображения, которые крутились, вертелись, переворачивались и всё равно не обретали смысла.
Действующие лица (в программке указаны только их имена, без уточнений их происхождения или рода занятий, как принято) одеты в обычные деловые костюмы, они бегают, прыгают, веселятся между столами и мониторами, пытаясь или даже не пытаясь разобраться, где их собственная жизнь, а где виртуальное действо.
Вебер написал своего «Вольного стрелка» в жанре зингшпиль («пьеса с пением»), то есть музыкальные сцены в ней чередуются с разговорными диалогами (вместо речитативов), которых довольно много. А поскольку либретто написано на немецком языке, то вся эта офисная братия старается говорить на немецком кто лучше, кто хуже. Бедной же публике, в большинстве своём немецким не владеющей, остаётся этих речей не понимать или не отрывать глаз от монитора с титрами. А титры опять про компьютерные игры...
Пение, конечно, тоже было, и даже неплохое (Агата – Елена Безгодкова, Энхен – Мария Пахарь, Макс – Кирилл Матвеев, Каспар – Максим Орлов, Куно – Станислав Черненков, Оттокар – Станислав Ли, Килиан – Илья Павлов), но – извините – не из той оперы. И хореография имела место (современная, естественно) – хореограф и режиссёр по пластике Лариса Александрова. Но это хореография вечеринки, «корпоратива», и смотреть на неё в академическом музыкальном театре странно. Уж не говорю, что неинтересно.
Музыкальным руководителем и дирижёром постановки пригласили француза Фабриса Боллона, музыкального руководителя Оперного театра Фрайбурга. Не могу судить об отношении господина Боллона к режопере, но разливисто, ярко и красочно прозвучала только увертюра. В дальнейшем же дирижёру приходилось всё время лавировать между музыкой Вебера и тем, что под эту музыку происходит.
Оканчивается спектакль феноменально «интересной» сценой (цитирую программку): «Игра окончена. Все расходятся по домам. Макс остаётся один. Он думает об Агате. Она смотрит на него со всех экранов».
Право слово, лучше бы авторы нового либретто «Вольного стрелка» про ковид-19 написали. Хоть актуально было бы.
Людмила Лаврова