Журналист-международник, драматург, педагог – он был из той послевоенной плеяды, которая, как он сам говорил, «создавала советскую политическую журналистику с нуля».
Новые его знакомцы лишь с течением времени обнаруживали, что этот похожий на французского аристократа импозантный, одетый с каким-то особым парижским шиком господин – настоящий русский мужик: основательный, крепкий телом и духом, не боящийся рубить правду-матку даже тогда, когда это было, скажем так, «не модно».
Он и родился в Льгове Курской области, в семье строителя и учительницы. Кстати, по документам день рождения у него 20 июля, но мы точно знаем со слов самого Георгия Ивановича, что родился он на Троицу, 20 июня 1926 года.
Отец, Иван Георгиевич Зубков, первый начальник «Ленметростроя», один из организаторов обороны Ленинграда, Герой Социалистического Труда, трагически погибший в авиакатастрофе в июне 1944-го, занимал высокие посты, но его сын вовсе не был избалованным мажором. Именно о таких, как Георгий Иванович, американцы говорят: он сделал себя сам.
– Отец был строгим человеком, – вспоминал Георгий Иванович. – Отвечать за слова и поступки я был приучен с детства. Когда отец погиб, ему не было и сорока. Незадолго до гибели он подарил мне, тогда ещё школьнику, книгу и написал на ней цитату из Киплинга: «Наполни смыслом каждое мгновенье, часов и дней неумолимый бег, тогда весь мир ты примешь во владенье, тогда, мой сын, ты будешь Человек». Для меня это стало напутствием на всю жизнь.
Георгий Зубков, возглавлявший с 1972 по 1981 год в Париже региональное Отделение телевидения и радио по странам Западной Европы, первым познакомил нас с настоящей Францией и до конца дней считал это своей главной журналистской заслугой. Зрители постарше и сегодня могли бы узнать его по голосу, но немногие знают, что эта знаменитая зубковская дикция – результат многолетнего труда.
– Я поначалу проглатывал слова и говорил так стремительно, что меня было трудно понять, – рассказывал мне Георгий Иванович. – Пошёл заниматься к Зинаиде Герасимовне Груздевой, ученице знаменитой Юзвицкой, которую называли мамой дикторов, и она терпеливо натаскивала меня три года.
Дело кончилось тем, что Зубков по настоянию Груздевой даже написал пособие по технике речи для дикторов, и этим пособием пользуются до сих пор.
Зубков был одним из основателей знаменитой радиостанции «Маяк»; входил группу, сопровождавшую в поездках Хрущёва. Он был вхож в большие кабинеты, дружил с Лилей Брик, Константином Симоновым, Марселем Марсо, Майей Плисецкой, Николаем Озеровым, брал интервью у Фиделя Кастро, Франсуа Миттерана... Когда я спросил, у кого бы он хотел взять интервью сегодня, Георгий Иванович хитро улыбнулся и ответил:
– Я уже встретился со всеми, с кем мне было интересно.
Георгий Зубков, при всём его, как он говорил, «трудоголизме», вовсе не производил впечатления человека, который всё время «вкалывает». Многие искренне удивлялись, когда же этот жизнелюб успевает делать свои репортажи, писать книги. То о нюансах политической жизни Франции, то об истории появления джинсовой ткани. А ещё он стал отцом-основателем жанра вербатим в советской политической драматургии. Его сценарии документального фильма «Париж. Почему Маяковский?..» и телепередачи о Франции были удостоены Государственной премии СССР.
Георгий Иванович был смелым человеком. В те времена, когда каждое слово в эфире должно было утверждаться редакторами, «первым отделом» и высоким начальством, он впервые предложил оставлять место для импровизаций даже в репортажах с Красной площади, которые вёл в День Победы и 7 ноября. Узнав об этом, начальник Гостелерадио Сергей Лапин сказал молодому Зубкову: «Ты сначала завизируй, а потом импровизируй». Но потом делал вид, что не замечает зубковских «импровизаций».
В 1964 году Зубкову и ещё нескольким молодым журналистам поручили создать принципиально новую радиостанцию. Так появился знаменитый «Маяк». Зубков и его коллеги привозили из командировок пластинки с западными музыкальными новинками, и это шло в эфир.
И после оттепели, в самые «холодные» времена, Зубков умудрялся обходить запреты цензуры. Как-то один работник международного отдела ЦК даже признался ему: «Ты, Георгий, так подаёшь материал, что тебя трудно зацепить!»
Он всегда относился к журналистике как к высокому жанру, для него это было не ремесло, а искусство.
– Моё журналистское кредо, моя творческая формула – факт, обращённый в образ, – говорил Георгий Иванович. – Это то, что сформировалось за полвека работы у микрофона и перед телекамерой. Я всегда старался обнаружить и осмыслить внутреннюю драматургию факта, «расщепить» его и использовать эмоциональную энергию.
Он и к телевидению относился как к искусству, и сокрушался, что «нынче на телевидении всем заправляет коммерция». Но Георгий Иванович не был этаким старым брюзгой, и надо было слышать, с каким неподдельным уважением он говорил о молодом поколении журналистов.
– Они во многом лучше нас, они смелее, и знают многое, о чём мы не имели никакого представления, – говорил он. – Просто у них ещё мало жизненного опыта. Но это поправимо, это приходит с годами.
Как-то я спросил его, что бы он посоветовал молодым журналистам. Георгий Иванович ответил коротко:
– Не врать.
Несмотря на внешнюю «лёгкость», Георгий Иванович был человеком весьма твёрдых жизненных принципов.
– У меня, пожалуй, три главных принципа в жизни, – говорил он. – Во-первых, оказывать людям добро: в большом и малом. Во-вторых, постоянно совершенствоваться – в своём профессиональном деле, в человеческих качествах. Третий принцип – не стареть! Ни годами, ни желаниями, ни возможностями.
Он и не старел. Ему было интересно всё происходящее в стране и в мире, и суждения его всегда отличались здравым смыслом, основанным на огромном жизненном опыте. Он любил разговаривать с людьми и умел слушать. И даже в разгар пандемии, став вынужденным затворником, Георгий Иванович просил:
– Вы мне хотя бы звоните. Будем разговаривать…
И я звонил, и мы разговаривали, и это было прекрасно. Впрочем, «было» – это не про Георгия Зубкова. Он остался с нами в своих репортажах, книгах и пьесах. Он в памяти всех, кто его знал.
Будем помнить.
Редакция «Литературной газеты» приносит искренние соболезнования Светлане Ивановне Зубковой и Ивану Георгиевичу Зубкову в связи с кончиной Георгия Ивановича Зубкова – яркого человека, великолепного журналиста и мудрого учителя. Светлая память.