«Светофор есть!» – с торжеством заявил 24 ноября социал-демократ Олаф Шольц, представляя 177-страничный договор «красно-жёлто-зелёной» коалиции, а 8 декабря новое правительство приступило к работе, сменив коллег из команды «железной леди Германии» Ангелы Меркель. Политические будни её канцлерства определила череда кризисов – финансовый, греческий, евро, миграционный и, наконец, коронавирусный. «Канцлер кризисов» – даже так называли её в последние годы.
Новое правительство подчёркивает, что оно – другое. Масштабными климатическими проектами, предполагающими превратить ФРГ в образец для ЕС, социальными программами, включая повышение минимальной зарплаты до 12 евро в час (ныне 9,82) или строительство социального жилья, они прокламируют, что их цель – не прагматика повседневности, а конструирование будущего. «Больше прогресса!» – вот лозунг коалиции. Однако старые кризисы никуда не делись и диктуют логику действий.
Первый и главный кризис – пандемия. Канцлер Олаф Шольц – сторонник жёстких мер в вопросах вакцинации, а назначение министром здравоохранения эпидемиолога Карла Лаутербаха, эксперта по коронавирусу, обещает компетентную политику.
Однако за пандемией – целый ряд менее срочных, но не менее значимых задач: энергетическая и топливная обеспеченность зимой, миграция, внешняя и внешнеэкономическая политика. Как соотнести «политику ценностей», которой «Зелёные» хотят одарить внешний мир, с экономическими интересами ФРГ? Ведь в случае реализации климатических проектов, выхода из угольной энергетики до 2030 года встанет задача обеспечить рабочими местами тружеников угольной и топливной промышленности преимущественно на востоке страны – власти там бьют тревогу уже сейчас, опасаясь обнищания региона. И в целом – удастся ли превратить красивые рамочные соглашения в конкретные законы, договориться о деталях? Есть сомнения.
Новое правительство возникло не из логики массового электорального успеха и не в силу того, что Олаф Шольц как лидер харизматичнее, чем кандидат консерваторов Армин Лашет, а лишь потому, что христианские демократы, набравшие всего на пару процентов меньше СДПГ, к удивлению своих избирателей, даже не начав зондирующих коалиционных переговоров, кинулись во внутрипартийную свару – делить наследие «мутти» («мамы», как называли в партии Ангелу Меркель).
Сильная, так называемая народная партия СДПГ во главе с канцлером Шольцем будет править вместе с двумя небольшими партиями – либеральной СвДП и «Зелёными». Социал-демократы получили федеральные министерства труда и социальной защиты, обороны, внутренних дел, здравоохранения, экономического сотрудничества и развития, новое министерство строительства и жилья. «Зелёные» кроме МИДа заняли министерства экономики и защиты климата, питания и сельского хозяйства, экологии, а также министерство семьи.
Жёлтому сигналу в светофорах обычно даётся меньше времени, так получилось и здесь, но светить он будет ярко. Либералам переданы всего 4 министерства, но это министерства финансов, транспорта, юстиции и образования. Прежде всего транспорт и финансы – ключевые министерства, без поддержки которых «Зелёным» не достичь своих важнейших целей. Либералы получают возможность притормозить радикальные «зелёные» проекты (типа коренного транспортного поворота) в интересах своих избирателей – например, компенсировать автовладельцам подорожание дизельного топлива снижением налогов на автомобили. Граждане, по данным опросов, считают пока именно СвДП победительницей в коалиции, а «Зелёных» – скорее проигравшими.
И не без оснований. Желая обозначиться в мировой политике и потребовав себе МИД, «Зелёные» вынуждены были уступить министерства, необходимые для реализации внутриполитических целей. При этом гарантии, что они достигнут своих целей во внешней политике, тоже нет. Лозунг «феминистская внешняя политика», «Feminist Foreign Policy», выдвинут сопредседателем «Зелёных», новым главой МИДа Анналеной Бербок. Несмотря на теоретические разработки, выданные «зелёным» фондом Генриха Бёлля, трудно понять, что эта возникшая в 2014-м формулировка означает в реальном внешнеполитическом процессе – кроме, как сказано в договоре, «укрепления прав, ресурсов и представительства женщин и девушек во всём мире» и борьбы за назначение женщин на высшие посты во внешней политике. Новый МИД хочет сделать ФРГ образцом для ЕС, будь то климат, военный бюджет или европейская интеграция. В договоре зафиксировано стремление к слиянию в «единое федеральное государство Европы» – на редкость непопулярный ныне в ЕС лозунг.
Ключевая «ценность» «зелёной» внешней политики – дружба с США. Даже отношения с Китаем МИД планирует «более тесно» согласовывать с Вашингтоном. КНР дадут понять, как важны немцам вопросы климата и прав человека. Учить «ценностям» собираются и Россию. Вице-канцлером и министром экономики стал лидер «Зелёных» Роберт Хабек, противник «Северного потока – 2», объявивший его политическим проектом. Не отказываясь формально от СП-2, коалиционное соглашение устанавливает, что все энергетические проекты в ФРГ подчинены нормативам ЕС, – а ведь именно эти нормативы и тормозили реализацию СП-2 как обеспечивающего германскую энергетическую доминантность в Европе. Достаточно указать на «несоответствие» проекта праву ЕС – и процесс запуска можно будет притормозить.
Передача МИДа в «зелёные» руки могла бы означать сложный период в отношениях с Россией, КНР и другими важными партнёрами, не соответствующими «зелёным» ценностям, если бы внешнюю политику ФРГ в итоге не определял канцлер. При канцлере Герхарде Шрёдере неприязнь «зелёного» министра иностранных дел Йошки Фишера к РФ не мешала развитию российско-германских отношений. Олаф Шольц – реалист и прагматик. Скорее всего, он прислушается к совету Шрёдера, на днях напомнившего новому правительству, что в отношениях с Россией и Китаем нужно больше гибкости, чем сегодня способны дать «Зелёные».
Так что коалиция несёт в себе возможности разломов. У «Зелёных», которые и так уже были внутренне разодраны спорами за министерские портфели, не исключены новые конфликты при реализации собственных целей. Их главная новая повестка – глобальная защита климата посредством новых технологий – сталкивается с исконно «зелёной» темой – защитой биоразнообразия и исчезающих видов. Так, при строительстве заводов «Теслы» в Бранденбурге, невзирая на протесты местных экологических активистов, убрали сосновый бор с редкими видами флоры и фауны, нарушили водный баланс региона. А поощряемые «Зелёными» ветряные двигатели, по данным экоактивистов, губительны для перелётных птиц.
Однако из двух нишевых партий опаснее всего для стабильности коалиции не «Зелёные», как это можно было бы предположить, зная их скандальность, а либералы. Старая партия с опытом правительственной ответственности предпочтёт, как заявил ещё пять лет назад её лидер Кристиан Линднер, «лучше совсем не править, чем править неверно», и не пойдёт против интересов собственных избирателей. В случае ужесточения позиций по важным для либералов вопросам не исключён кризис коалиции.
Ряд зафиксированных в договоре намерений миграционной политики, для реализации которых нужно изменение существующего права (например, в вопросах ускоренного приобретения гражданства), скорее всего, так и не станет законами. А предложение при легализации беженцев без документов принимать на веру их заявления о возрасте и происхождении, будь оно принято, открыло бы путь для злоупотреблений правом на убежище и повысило бы террористическую опасность. Ещё Ангела Меркель констатировала, что мультикультурализм (который де-факто предлагают «Зелёные») потерпел в Германии крах – возврат к нему вряд ли встретит понимание в обществе. Есть в договоре и пункты, вызвавшие, мягко говоря, иронию. И это не только такие «мелочи», как легализация марихуаны или бесплатные презервативы для лиц с небольшими доходами, – но и намерения, своей непродуманностью открывающие неожиданные перспективы. Так, реализуя свои «ценности» в деле гендерного равноправия, «Зелёные» в коалиционном договоре добились приравнивания к семье «сообществ взаимной ответственности из нескольких человек». Благодаря этой формулировке, включённой в договор ради сообществ ЛГБТ, воспитывающих детей, в ФРГ, при желании, смогут легализоваться запрещённые там ныне мусульманские гаремы.
Насколько жизнеспособна коалиция, станет ясно довольно скоро. Успешность правительства и лидерские качества канцлера проявят себя уже в ходе оценки текущих злободневных кризисов.