Искусство древних этрусков VII–II веков до нашей эры известно на московской земле под названием «дьяковской культуры». 17 лет назад его возродил художник Александр ПОВЕРИН.
Елейник, кумган, стопарь, баклага… Чёрные, словно крыло ворона, они кажутся отлитыми из чугуна. А возьмёшь в руку – легче лебединого пёрышка, невесомы. Чёрнолощёная керамика – самый древний гончарный промысел. Однако майолика и фарфор вытеснили «чернавку», определив ей судьбу обычной крестьянской утвари. Революционные события в России, коллективизация и раскулачивание заставили практически забыть о чёрнолощёной керамике: гончаров отправляли в колхозы, а основное орудие производства – гончарный круг – в музей. Так с конца 20-х годов по конец XX века ремесло не развивалось.
Традиционное русское ремесло, почти полностью утраченное, стало главным увлечением Александра Поверина. Ещё будучи студентом Московского инженерно-строительного института, он с друзьями прошёл километров сорок по лесу, чтобы найти деревню Гончарный Двор, где жили потомственные гончары.
– Они пожали мне руку, наверное, через рукопожатие мне и передалось мастерство, – смеётся Александр. – Однако вся моя жизнь с керамикой – сплошная борьба.
– На ваших работах она не отразилась. Они такие изысканно закруглённые, органично вписываются в домашний интерьер.
– Борьба – в смысле движение вперёд. Ну а мы, гончары, боремся с материалом. Его надо приручить. А он порой отчаянно сопротивляется. И вот когда мы с ним, как научил нас говорить Горбачёв, находим консенсус, когда сливаемся в одно целое, тогда рождается что-то. Это сразу чувствуется. Ведь глина не просто материал, а мой главный соавтор. И в готовом изделии всё поровну. Половина моего, половина материала.
– Когда надо заканчивать работу?
– Я об этом же поинтересовался у своего учителя, скульптора Бурганова, дескать, всё лепишь, лепишь. А он мне: «Когда этот вопрос возникает, тогда и конец. Ведь если вещь не готова, так и вопрос не вылезет».
– Знаменитый итальянский поэт и сценарист Тонино Гуэрра – горячий поклонник вашего творчества. Насколько любит вас московский зритель?
– Посмотрите, вот эта керамика особая, кстати, из московского региона. Взгляните на горшок – видите, как у него надуты щёки? Баклаги, кувшины, чайники, елейники – все круглые, хлебосольные, довольные. Да и щанки с чубриками тоже придутся по вкусу. Это прообраз судочков. Помните, в советские времена были такие алюминиевые? Вниз наливали щи, сверху укладывали котлеты и макароны. Щанки своё название получили от щей. Это два горшка, склеенные боковыми поверхностями, с одной общей несущей ручкой. Дети в них носили «комплексный» обед родителям в поле – щи и кашу.
А вообще-то у меня есть мечта – сделать чёрнолощёную керамику только утварью. Жалко пользовать? Это дело времени. Пока подобной посуды маловато, стоимость высокая, создаётся сложно. Ведь аренда, материалы – удовольствие дорогое. А вот когда керамистов станет больше, в Москве откроют заводов двадцать, тогда и керамика наша станет дешёвой и доступной. Тогда вы мой квасник для украшения интерьера на полку не поставите, а станете им пользоваться. Просто к этому привыкнуть надо. Когда мы собрались в артель «Покровская керамика», я сказал: «Ребята, наша цель – в каждом доме России должна быть хоть одна наша крынка. Это примерно на 100 лет интенсивной работы по 15 часов в день, по 300 крынок в день».