Речь пойдёт о вещах страшных и неприятных. Кошмарные впечатления мои касаются программы, увиденной по RAI-Uno – итальянскому национальному каналу, одному из самых моих любимых зарубежных каналов. (Напомню, что в Италии государственных канала три: RAI-Uno, RAI-Due и RAI-Tre, и находятся они под пристальным контролем правительства и, конечно, католической церкви во главе с папой римским. То есть контроль такой, что никакая цензура не требуется. Все три канала взаимно дополняют друг друга и являются самыми популярными в Италии.) Насладившись дивной полуторачасовой программой «Голубая линия» о море и обо всём, что с ним связано, я не переключила канал, как обычно, и потому увидела следующую программу – о животных, а точнее, об их поведении в естественных условиях. С первых же кадров я поняла, что все фильмы о животных, виденные мною ранее, – детский лепет… Смертельная схватка леопарда с павианом была довольно короткой, но снята по всем канонам телевизионного жанра – крупными планами, отъездами, наездами и с мельчайшими подробностями. Когда павиан уже совершенно ослаб, леопард перегрыз ему горло и, взвалив на спину – странное слово для зверя, но он сделал именно так, – куда-то потащил. Словно загипнотизированная, я глядела на это страшное зрелище не в силах оторваться. Не могу объяснить, почему – наверное, на это меня толкал древний инстинкт. Ком подкатывал к горлу, но, перебарывая тошнотворный страх, я продолжала смотреть. Леопард протащил мёртвого павиана несколько метров и забросил на дерево. Зачем он это сделал, я поняла лишь тогда, когда увидела, что на дереве сидит маленький павианий детёныш. Оператор профессионально и добросовестно сфокусировал на нём кадр, и я увидела совершенно человеческое личико детёныша павиана. Он был совсем маленьким, новорождённым, и потому принял огромную кошку за свою мать. И… – у меня буквально остановилось сердце – он с нежностью протянул ручки-лапочки к леопарду, не понимая, что это его убийца. Леопард похотливо облизнул его, и павианчик… зажмурился от удовольствия, не представляя себе, какой мучительной будет его смерть. Дальше леопард стал играть с ним, как кошка с мышкой, и длилось это бесконечно долго. Он то отпускал его, и тот полз вверх по дереву, то сбрасывал, и малыш, ударяясь о деревья, летел вниз. Личико маленького павиана искажали гримасы боли и страдания, но малыш отчаянно сражался за свою жизнь. Из последних сил, снова и снова он полз вверх, пытаясь убежать от убийцы. Камера чётко всё фиксировала, не забывая брать крупные планы, и я сквозь слёзы видела разбитое в кровь личико и застывшие в ужасе глаза ничего не понимающего ребёнка (действительно павианчик был страшно похож на человеческого младенца)…
И вот что поразительно: весь этот кошмар кем-то был снят, а затем виртуозно смонтирован. В съёмочной группе как минимум пять человек. Даже не имея с собой никакого оружия, они могли спасти детёныша павиана. Но, конечно, цели такой не стояло, напротив – сходство маленького павиана с человеческим ребёнком добавляло перца снимаемому сюжету. Как это назвать? Каким словом? Демонстрировать на экране документально снятое убийство человека в Италии запрещено, но государственный итальянский канал, который я считала ранее образцом соблюдения моральных норм, показал всему миру медленное, садистическое убийство малыша-павиана, при этом смакуя и растягивая «удовольствие». Нет, похоже, истребить насилие на экране не удастся никогда и никому. Телевизионщики, какой бы они ни были национальности, находят новые пути, новые лазейки для собирания рейтинга. А если вы возмутитесь, они вам скажут: какое убийство, что вы? Мы показываем живую природу, и только! Мы не вторгаемся в неё, ни в коем случае, мы только наблюдаем. Мы – художники! Не нравится – не смотрите… Легко сказать, ведь программа идёт в пять часов вечера, когда у экранов сидят дети и старики. Попробуйте это не посмотреть. А вывод совершенно ясен – мы все животные, мы звери и должны жить по звериным законам. Кто-то леопард, а кто-то павиан…
Не могу сказать, что после этой страшной трагедии, увиденной мною по RAI-Uno, я стала меньше любить и уважать итальянский народ и его культуру. Но то, что я стала меньше уважать итальянское телевидение и нравственные советы, которые его курируют, это точно. И ещё я поняла, что бороться за человеческое телевидение нужно всем вместе – всем миром, всей планетой. Потому что телевизионщики – это новый, совершенно особый подвид человека, которому эмоции чужды. Если у них отнимут возможность показывать убийства и насилие над людьми, они найдут кровь и насилие в другом месте, например в живой природе. Как в данном случае и сделало итальянское телевидение RAI-Uno.