На нашем лесном озере с криками ныряют с катушки от кабеля двое негритят. Между собой общаются по-русски. Это новость: негритят у нас в посёлке прежде не было, зато армян, таджиков, узбеков, этнических румын – граждан Украины – пруд пруди.
Наши дни – время нового переселения народов. Люди движутся туда, где сытнее, безопаснее, где дают жильё и пособие или где хотя бы легче заработать. Их называют мигрантами – если едут за лучшей жизнью. По данным Международной межправительственной организации по миграции (МОМ), сегодня таких – 1 млрд. человек, то есть каждый седьмой житель Земли – мигрант.
Помимо мигрантов есть беженцы – их из родных мест толкает злая нужда: война, голод, преследования. На конец 2016 года таковых 65,6 (!) млн. человек.
Непроходимой стены между беженцами и мигрантами нет, хотя даже День беженца (а это именно 20 июня) и День мигранта отмечаются в разные дни.
Ещё не так давно страны Запада пытались адаптировать пришельцев и превратить их в немцев или французов. Не очень получилось: приезжие, сплочённые и многочисленные, предпочли жить компактно своей жизнью, пользуясь социальными благами. Тогда европейцы выдумали мультикультурализм – сдача своих позиций. Теперь пришельцы могут плевать на «чужой страны язык и нравы», а жить по своему уставу. Они и живут, пополняя полицейские сводки. Возможно, это воздаяние за давние грехи европейцев: когда-то давили они, теперь пришельцы теснят их. А у хозяев, толерантных и политкорректных, как оказалось, нет сил для сопротивления. Во Франции мне рассказали, что теперь налицо «положительная дискриминация»: у мигрантов больше прав, чем у коренных французов.
В 1900-м русский публицист Михаил Меньшиков писал в статье «Кончина века», подводя итог XIX веку: «Этот страшный процесс в человечестве – поедание белою породою цветных – самое тяжкое из преступлений века, самое неизгладимое».
Минул ещё век, и западным народам, похоже, прилетела «ответка». Наша страна на втором месте в мире по числу мигрантов – после США. На третьем – Германия.
Есть ли опасность, что коренные народы станут нацменьшинствами в своих же странах? Очень возможно. Меркель сказала: через 50 лет не будет немцев, а будут «среднеевропейцы». «Средне» – понятно, а вот что «европейцы» – не факт. Скандальный Тило Сарацин в книжке «Германия: самоликвидация» с немецкой дотошностью показал, как изнеженные удобствами, опутанные по рукам и ногам политкорректностью немцы шаг за шагом сдают страну. Буря возмущения, которая последовала, ясно говорит: сказана правда. Политкорректность европейцев питается тем, что на пришельцев переложены грязные и тяжёлые работы, а в Германии во многом ещё и размножение: немки рожают мало и неохотно.
Ну ладно, Европа. А грозит ли нам утрата идентичности? Или попросту: может ли русский народ, чьё имя значится в названии страны и кто создал государство, – исчезнуть? Опасность очевидна. Чтобы её отвести, надо воздействовать не на мигрантов, а – на себя.
Мысль стара. Она обсуждалась в аристократических гостиных ещё 150 лет назад. Л. Толстой в «Анне Карениной»: «…для обрусения инородцев есть одно средство – выводить как можно больше детей», – говорит писатель и философ Сергей Кознышев, брат Левина. Сегодня русских становится всё меньше и меньше – так чего ж мы хотим?
Владеть землёй будет тот, кто окажется биологически сильнее. В ком больше воля к жизни. Чьи мужики готовы сражаться, а женщины – рожать детей. И воспитание, и самовоспитание молодёжи должно быть нацелено на то, чтобы в каждой семье было не менее трёх детишек. Это госзадача № 1.