Грандиозная стройка итальянцев в России

Предисловие, написанное президентом Итальянской Республики Джорджо Наполитано, придаёт и без того роскошному фолианту необходимое в некоторых случаях официальное участие. И здесь случай, конечно, особый, так как ни с одной другой страной мира у России за всё время её существования не сложился столь плодотворный культурный альянс. Вышло в свет монументальное исследование в области архитектурного строительства, где подробно и неожиданно рассматривается взаимосвязь двух на первый взгляд столь разных традиций зодчества. Но всё же переплелись они на русской земле в тесном и счастливом дополнении друг друга.

В домонгольском периоде в центральной части страны существовали приверженность византийскому эллинизму в культовых сооружениях крестово-купольной системы и преимущество северных традиций в бытовых постройках. Но уже к середине XII века складывается практика приглашать для возведения зданий религиозного назначения – соборов, церквей, монастырей, а также кремлей с их фортификационными стенами и башнями – наиболее передовые силы, коими оказались в ту пору итальянские мастера. Первыми прибыли в государство владимирского князя Андрея Боголюбского, на северо-восток Руси, резчики из Ломбардии, специализировавшиеся на декоративном оформлении зданий. От этого начала впоследствии выросли невиданные в европейском мире памятники Владимирской школы, сочетавшие византийский тип храма и романский декор. Замедлилось развитие русской архитектуры в связи с трёхсотлетним татаро-монгольским игом. Но на рубеже XV–XVI вв. венецианская дипломатия, ищущая союзников против турок, выдвигает концепцию «Москва – Третий Рим», устроив в 1472 г. свадьбу воспитанной в Италии Зои-Софьи Палеолог, наследницы византийских басилевсов, с князем Московским Иваном III. И вскоре посол великого князя Семён Толбузин привозит в Московию, становящуюся самодержавным государством, «вторую волну» итальянских архитекторов. Рождается придворная архитектурная школа ренессансного характера.

Новый поворот случился при Петре I, склонном в возведении Северной столицы к рационалистичности, линейности градостроительного плана и графичности фасадов. Ранний Петербург связан с именем Доменико Трезини, а вслед за ним, уже при Анне Иоанновне и Елизавете Петровне, в придворной барочной архитектуре Франческо Бартоломео Растрелли утверждает направление на античность. При Екатерине II, желающей остаться помимо прочего и своей строительной деятельностью в веках, высоко ценившей подлинную античность, Джакомо Кваренги, Джакомо Тромбара и Антонио Ринальди запечатлели в классицизме эпоху Просвещения «единственно, впредь, навсегда». В 1770-е гг. большинство архитекторов в Петербурге явились приверженцами школы Андреа Палладио, что привело к бурному строительству пригородных дворцов-усадеб. Главный представитель классицизма ХIХ в. Карло Росси параболой Дворцовой площади, гордой перспективой Театральной улицы, арками Сената и Синода создал триумфальное своеобразие города на Неве. А в послевоенной, «сожжённой пожаром» Москве идеи классического образа воплотили Доменико Жилярди и Осип Бове. Дореволюционный период архитектурного историзма с его эклектикой вернул интерес зодчих к Возрождению и готике. В 1930–1950-х «сталинский ампир» черпает идеи в итальянской неоклассике – новой интерпретации античного идеала.

Таким образом, прибывая из Италии во Владимир, Москву и Санкт-Петербург, мастера приносили с собой современные дух и ремесленнические навыки, абсолютно революционные для здешнего уклада. Не только в России, но и по всей Европе мастерство зодчих всегда ценилось выше любого другого. Но у нас царским, а затем императорским повелением иностранцам предоставлялись редкие возможности как финансового, так и творческого характера. А потому приезжали они к нам на протяжении 850 лет, и по сей день приезжают. Вот и заглавие книги «Италия–Россия: тысяча лет архитектуры», по словам посла Италии в России Антонио Дзанарди Ланди, объясняется надеждой на продолжение этого благотворного, обоюдовыгодного процесса.

Данная книга, насыщенная цветными и чёрно-белыми иллюстрациями, картами, рисунками (некоторые печатаются впервые), оригинальными реконструкциями, доступным языком рассказывает не столько историю архитектуры, сколько историю России, поданную в непривычном ракурсе, – через памятники зодчества.