Даты наподобие «200», «225», «250» равно не вмещаются в сознание и равно абстрактны. Ну, 198 ему или 223, какая разница, прошлого не вернёшь, и ироничный прищур сквозь очки на портретах и фотографиях не изменится. Хотя?.. Бегущие годы отражаются на вроде бы постоянной фигуре князя Вяземского ещё как…
Вяземский, как Ленин, – у него при желании можно найти любую цитату к любому случаю. Но если Ленин положил жизнь на доказательство колоссальной теоремы, Вяземский просто с любопытством наблюдал за самим собой – терпеливо и продуманно строить что бы то ни было, тем паче влиять на судьбы других, он не собирался, да и вообще не для того был рождён: по его собственным словам, жил, как жилось, писал, как писалось.
Если просто начать перечислять то, к чему князь Пётр Андреевич был причастен за 86 лет своей жизни, быстро станет не то что бы скучно, но уж чрезмерно уважительно. Поэт, прозаик, публицист, переводчик, основатель жанра литературной биографии, редактор и отчасти соавтор текста первой русской конституции, общественный и государственный деятель, издатель, мемуарист, один из остроумнейших людей эпохи, тёплый и душевный друг огромного количества великих людей – от Карамзина и Пушкина до Мицкевича и Стендаля – русская история (да и какая угодно, не только русская) не больно жалует такую многогранность…
Его невозможно описать одним словом. Неприкаянный?.. Да, но неприкаянность эта высокая, возможно, одна из самых высоких в русской литературе.
Продолжение темы на стр. 10, 11