Это всё – Александр Градский. И дело не только в том, что в концертном исполнении рок-оперы «Мастер и Маргарита», которую он сочинял на протяжении последних 30 лет и сам себе подарил к юбилею, все эти персонажи пели его голосом. Просто в нём непостижимым образом сочетаются и высокий профессионализм в самом что ни на есть каноническом значении этого понятия, и инфернальность совершенно особого свойства, и независимость, граничащая с лёгким презрением к жизни во всех её проявлениях. Ни он сам, ни его голос с годами не меняются. Во всяком случае, в стремлении объять необъятное – все имеющиеся в наличии музыкальные жанры и направления. Юбилей юбилеем, а Александр Борисович собирается диск с оперными ариями записать, и ещё диск с романсами, и ещё – с неаполитанскими песнями, и перепеть песни далёкой юности, а ещё…
Сказать, что он такой на всю Россию один, не будет большим преувеличением. «Битлз» в юности все слушали. На гитарах бренчали если не все, то многие. И многие из этих многих собственные группы создавали. Только не все в консерваторию после этого подавались. И далеко не все были в состоянии сочинить что-либо сопоставимое с «Как молоды мы были», от которого у человека горло перехватывает независимо от того, тридцать ему или шестьдесят. А уж выйти на сцену Большого в серьёзной опере – на это, пожалуй, никто из его собратьев по цеху и не отважился бы.
Когда Александра Градского называют основателем русского рока, он с металлом в голосе парирует: русского рока не существует. Но по глазам видно: этот титул ему явно нравится. Быть в центре – его призвание. Даже когда круглая дата не является для этого главным поводом.
«ЛГ»