Говорят, человек не уходит в небытие до тех пор, пока живы люди, которым дорого то, что он успел сделать при жизни. По такой мерке Булату Шалвовичу Окуджаве суждена долгая жизнь в благодарной памяти тысяч людей. 9 мая в театре «Школа современной пьесы» отмечают двойной праздник – День Победы и день Булата Окуджавы. По традиции в этот день здесь открывается фестиваль «И друзей созову…», который театр проводит совместно с Фондом Булата Окуджавы и департаментом по культуре мэрии Москвы.
Так случилось, что своё 70-летие Булат Шалвович отмечал именно в этом театре. Здесь же дал свой последний публичный концерт в Москве. Когда его не стало, в день его рождения здесь стали собираться те, кто был с ним дружен и кому была дорога память о нём. Поначалу это был вечер для своих: просто пели, просто вспоминали. Друзья театра приводили своих друзей, те – своих. Круги ширились, на эти вечера старались попасть всеми правдами и неправдами. Потом кому-то в голову пришла мысль: а давайте продлим праздник, устроим фестиваль, пригласим не только друзей Булата Шалвовича, но и тех, кто считает себя его единомышленниками. Идея нашла поддержку в мэрии, и столица получила замечательный фестиваль.
В этом году он проводился уже в шестой раз. На две недели «Школа современной пьесы» снова превратилась в своеобразный клуб друзей Булата Окуджавы. В фестивальной программе были концерты Александра Городницкого и Елены Камбуровой, Вероники Долиной и Юлия Кима, Галины Хомчик и Олега Митяева. А начиналось всё на Трубной площади, с дневного концерта молодых талантов, который устраивают прямо под открытым небом. Вечером же на сцену театра вышли мэтры жанра. Лишние билетики начинали спрашивать от метро. Те, кому не удалось попасть в весьма скромный по размерам зрительный зал «Школы современной пьесы», устраивались в скверике при впадении улицы Неглинной в Трубную площадь, перед большим экраном, на который транслировалось всё, что происходило на сцене. Концерты эти чем-то напоминают посиделки с гитарой у костра: никакого официоза, никаких заранее заготовленных речей и утверждённой программы.
Неформальная атмосфера греет душу, но, увы, порой чревата некоторыми странностями. На этот раз зрителей немало удивила некая Яна Заусаева, пытавшаяся исполнять баллады собственного сочинения в стиле a la Земфира. Несколько наиболее непримиримо настроенных зрителей даже предприняли попытку её «захлопать». И дело было не только в том, что копия всегда хуже оригинала (почему бы Земфире не иметь своих последователей), сколько в том, что ни к Булату Шалвовичу, ни даже просто к бардовской песне творчество барышни не имело ни малейшего отношения. Вторым «аутсайдером», тоже не вписавшимся в контекст фестиваля, оказался некий «Хоронько-оркестр», исполнивший песни из репертуара Александра Вертинского. Спору нет, личностью он был выдающейся, поклонников у него немалое количество и по сию пору, но это всё-таки, как говорится, из другой оперы.
Впрочем, это хоть и досадные, но всё-таки исключения. Остальным исполнителям зрители были искренне рады и с удовольствием подпевали и Галине Хомчик, и Олегу Митяеву, и Саиду Багову. А уж «Госпожу Удачу» под аккомпанемент Левона Оганезова в полный голос пел весь зал. Как часто по нынешним временам «говорящие головы» в телевизоре, подняв очи горе, вещают скорбными голосами, что нет, мол, идеи, способной консолидировать общество. Жаль, что не видели они этот поющий зал. Мать с дочерью-подростком, больной ДЦП (я случайно услышала, что они четвёртый год приходят на фестиваль!), парочка влюблённых студентов (весь вечер просидели, держась за руки), респектабельный молодой человек из преуспевающих менеджеров, пожилая дама, по виду профессорская вдова или директор школы на пенсии, крупный бизнесмен из разряда «владельцев заводов, газет, пароходов». Вот кончится эта магия, выйдут они из зала, может, и не взглянут друг на друга, а пока сидят буквально плечом к плечу.
Елена Камбурова пела любимую многими «Старинную солдатскую песню» («Отшумели песни нашего полка…») без сопровождения, только отбивая ритм барабанной полочкой по стойке микрофона, и казалось, сердца стучат в такт этим глухим ударам. В авиации есть такой особый радиосигнал, между собой лётчики называют его «свой-чужой». Стихи Булата Окуджавы для многих людей, независимо от возраста, достатка и занимаемой должности, являются своеобразным паролем, по которому можно своего отличить от чужого.
А потом, словно из ниоткуда, донёсся голос самого Булата Шалвовича:
Пока земля ещё вертится, пока ещё ярок свет,
Господи, дай же ты каждому, чего у него нет…
Зал встал. Люди пели и плакали, опуская головы и пряча слёзы. За кого молились они? За страну? За себя? За Булата?..