, АСТРАХАНЬ
В самом начале перестройки мы – молодые астраханские поэты – были командированы к нашим рыбакам, ведущим промысел кильки на Каспии. Целую неделю я и Борис Свердлов путешествовали с корабля на корабль, по оплошке заскочив и на судно бакинской приписки. Впрочем, и там приняли нас замечательно, тишина в кают-компании во время «творческой встречи» была абсолютная, слушатели будто дыхание затаили, наградив нас в конце дружными аплодисментами. Правда, идиллию эту потом разрушил капитан. Разливая гонорарный коньяк по рюмкам, он белозубо улыбался:
– Вы спрашиваете, почему команда вопросов не задавала? Просто они по-русски очень плохо понимают – все из горных аулов…
Тут-то и выяснилось, что попали мы не на свой корабль.
– Почему не на свой! – возмутился гостеприимный хозяин судна. – Мы все свои, советские! Думаете, вы первые, кто к нам по ошибке с лекциями попадает? Если пришли, значит, с важным делом! Значит, уважение нам оказали. А мы – вам! Как говорил Райкин, ты меня уважаешь, я тебя уважаю, значит, мы – уважаемые люди! Уважаемые народы! За дружбу народов!
Честное слово, за такой тост и сегодня мы бы рискнули хлебнуть того сомнительного коньяка местного розлива, который аборигены ласково именуют «шмурдяком».
Конечной точкой нашего путешествия стал Красноводск. Можно было, конечно, вернуться домой и прямо из Баку. Но кроме горячего желания пересечь Каспий поперёк – кстати, не символично ли, что азербайджанский и туркменский берега соединял паром «Украина»? – было у нас ещё одно соображение. По упорным книголюбским слухам, Красноводск – настоящее книжное Эльдорадо, откуда только ленивый не увозит горы дефицитной литературы. До сих пор помню оторопь, охватившую нас на складе тамошнего книготорга. Чего там только не было!
Опомнились мы только в гостинице, за которую, слава богу, заплатили вперёд. Почти трое суток до самолёта нам предстояло существовать на последний полтинник. Перспектива не самая блестящая. Поэтому ноги сами понесли нас туда, где по вещему слову Ильфа и Петрова, «брызжут светлые ключи гонорара», – в редакцию областной русскоязычной газеты. Увы, там помогли только ценным советом – зайти к редактору аналогичного местного туркменского издания, который, кажется, хочет, чтобы его стихи перевели на русский. Лицо поэта-редактора было по-восточному непроницаемым. Единственное, что мы от него тут получили, несколько «подстрочников».
Не мною сложено, что голод – хорошее подспорье в творчестве. Правоту этого афоризма я проверил в тот же вечер. На себе.
На невесомой зыбкой грани
Заката и вечерней мглы
Стоит архар на древнем камне
Как продолжение скалы…
Это переложение Дурдымухаммета Устаева стало моим первым в жизни опытом литературного перевода. И сделал я его как раз вовремя, потому что автор стихов пришёл навестить нас тем же вечером в гостинице: а вдруг эти молодые и неизвестные чего-нибудь и переведут всерьёз? Надо ли говорить, что восточная непроницаемость тут же сменилась восточным гостеприимством! Кстати, очень скоро подборка наших переводов была напечатана в том самом русскоязычном органе Красноводского горкома КПСС.
Много раз с тех пор я занимался переложениями на русский язык разных национальных поэтов. В одном они были похожи – в искреннем желании быть переведёнными на «великий и могучий». Я говорю о своих друзьях и добрых знакомых. Но ведь и самые маститые хотели того же.
Увы, сегодня такое желание угасло. В 2005 году на Рязанском пленуме Союза писателей России многие национальные писатели вроде бы искренне сокрушались об утрате творческих связей с русскими собратьями, о потере института литературного перевода. Я тогда публично призвал коллег из республик к сотрудничеству: готов, мол, перекладывать ваши произведения абсолютно бескорыстно! Хотя корысть, а вернее, причина такого альтруизма, конечно, была. Но об этом чуть ниже. Думаете, после моего предложения очередь страждущих выстроилась? Никто не проявил интереса! Можно, конечно, предположить, что национальных поэтов и прозаиков не устраивают профессиональные качества провинциальных российских литераторов, в том числе и мои. Так и москвичей сегодня никто словно бы «подстрочниками» не забрасывает!
Почему?
Ответ дал Юрий Поляков в статье «Лезгинка на Лобном месте»: литература перестала быть делом государственным. И особых перспектив обрести широкого русскоязычного читателя у национальных писателей нет. Как, впрочем, и у их русских собратьев. Никто уже, как советский каракалпак Тулепберген Каипбергенов, не воскликнет потрясённо: «В моём народе полтораста тысяч человек, а мой тираж в «Роман-газете» вдвое больше!»
Опустим славословия писателя партии и советской власти, хотя облагодетельствованному воистину было за что их благодарить. Сегодня «инженерам национальных душ» центральную власть благодарить не за что. Им, видимо, удобнее и выгоднее быть, по меткому и горькому выражению Расула Гамзатова, «поэтами одного ущелья». На своих малых родинах они пользуются и славой, и успехом, и почтением.
Резонный вопрос: а зачем тогда предлагать свои услуги по переложению на русский? Ответ прост. Национальная политика современной России, а вернее, её отсутствие, ведёт к тому, что народы «одного ущелья» всё шире разливаются по стране. Процесс неизбежный – свято место пусто не бывает, а русские деградируют и вымирают, освобождая жизненное пространство иным, более пассионарным народам.
Беда в том, что новонаходники плохо ассимилируются в местном населении, не воспринимая его культуру, язык, обычаи. Сегодня долг русскоязычного литератора – помочь в архиважном деле – русификации пришлых. Конечно, литературный перевод что капля в море, но, ей-богу, лучше занять руку пером, а не чемоданом или автоматом… Византия пала, когда конгломерат населения перестал переплавляться в единый народ ромеев, а раскололся на многие племена. Только культурное обрусение новонаходников может спасти нашу страну! Увы, власть этого не понимает. Но мы-то с вами, уважаемые коллеги, должны это понимать, принимать и применять! Тем более что процесс переселения народов носит, оказывается, далеко не стихийный характер. Вот, к примеру, информация из газет:
«В прошлом году в России стартовала программа по переселению кавказцев в регионы Центральной России, инициированная полпредом президента РФ в Северо-Кавказском федеральном округе Александром Хлопониным. Центральным областям предложено принять на работу до 500 тысяч жителей из Кавказского региона… Сейчас тут всё делается только для кавказцев. Им при переезде дают на руки 57 тысяч рублей, а ещё оплачивают билеты, суточные. При этом, по официальной статистике, на одного жителя Нечерноземья приходится 1900 рублей дотации в год. А на одного жителя Ингушетии – 14 тысяч целковых. В семь раз больше. Плюс программа переселения. В чьи карманы прольётся этот «золотой дождь»?
Риторический вопрос. Понятно только, что этот «золотой дождь» ни каплей не освежит почти превратившееся в пустошь поле многонациональной российской литературы. Есть на нём, конечно, и плодородные островки, где духовную засуху побеждают модным нынче «капельным орошением». Как в Кабардино-Балкарии, к примеру. Помнится, Дни литературы в Нальчике, посвящённые 90-летию со дня рождения Кайсына Кулиева, своим докладом на русском языке открыл президент республики Арсен Каноков! Восклицательный знак я поставил потому, что по пальцам одной руки можно счесть российских губернаторов, которые не то что доклад сделать – просто почтить своим пятиминутным присутствием «знаковые» для региона литературные события соизволяют. Может, поэтому и не дали тогда в Нальчике слова гостям – руководителям писательских организаций Ставрополья, Кубани, Волгоградской, Ростовской, Астраханской областей: чего, дескать, их на трибуну пускать, если их дома начальство не жалует! «Национальная гордость великороссов», как и положено, тогда смолчала.
Не так давно в Краснодаре прошло замечательное мероприятие: «Диалог национальных литератур «Кавказ литературный: услышать мудрых пламенное слово». Организовала его краевая юношеская библиотека, потратив президентский грант не на премии сотрудникам, а на действительно важное и нужное дело. Я писал об этом в «Литературной газете» и готов повторить: организаторы мыслили по-государственному. К слову сказать, а если бы они не дали выступить на форуме гостям из Чечни, Дагестана, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии? Не хочу фантазировать, но уж незамеченным и безнаказанным это уж точно бы не осталось!
К счастью, у нас, участников краснодарского мероприятия, осталось в памяти иное – ощущение безусловной необходимости и полезности происходящего. А ещё – надежда, что диалог станет первой надёжной ступенькой лестницы, ведущей к тому, что в советские времена именовалось как «Дружба народов – дружба литератур!» Ведь вопросы на форуме обсуждались самые что ни на есть серьёзные:
• этические, нравственные ценности и проблемы гуманизма, объединяющие современную зарубежную, русскую и национальные литературы;
• актуальность проблем современной молодёжи, освещаемых в художественных произведениях национальных писателей;
• проблемы переводов, книгоиздания и популяризации современной национальной литературы;
• проблемы взаимодействия и интеграции писательских организаций и библиотек;
• проблемы воспитания толерантности у молодёжи в современных условиях и задачи национальных литератур;
• дни (декады) национальных и региональных литератур – проблемы и перспективы их проведения.
Казалось бы, власть обеими руками должна ухватиться за идею библиотекарей и писателей, использовать энергию общественного порыва для укрепления межнациональных связей, а значит, для укрепления самого государства! Осталось подпитать доброе начинание финансово и организационно. Увы, продолжения не последовало, здравый смысл не возобладал, власть попросту отмахнулась от интеллигентного обращения участников диалога национальных литератур. Неужели она реагирует только на рёв толпы на Манежной площади?
А ведь мы предлагали сделать такие форумы регулярными, возобновить практику проведения Дней литературы в республиках, краях и областях, обмена писательскими делегациями, проведения межрегиональных совещаний-семинаров молодых литераторов, финансировать основу основ – переводческую и издательскую деятельность. Конечно, всё это – из идеологического «арсенала» советской эпохи, но, ей-богу, сегодня только отпетый демагог будет отрицать благотворность силы такого «оружия»!
Кстати, об изданиях. Вернее, об издательстве. Во многом благодаря твёрдой наступательной позиции «Литературной газеты» и её главного редактора власть выделила немалые средства «Художественной литературе» для публикации книг национальных и региональных российских авторов. Годы идут, а «Худлит» по-прежнему выпускает многотомники наших классиков. Это, конечно, замечательно, но ведь речь-то на самом высоком уровне шла совсем об иной ипостаси издательства! Или мы по провинциальной серости что-то не так понимаем и сообщения о новой роли издательства – за государственный счёт давать дорогу национальным и периферийным писателям – не соответствуют действительному положению дел? Неужели очередной обман?
Банальная истина: государство должно относиться к настоящей литературе как к общественно важному делу, как к силе, способной объединить людей разных национальностей, а не как к сомнительному хобби странных сограждан! Если, конечно, государство настоящее, а не бутафорское, не способное принять за двадцать постсоветских лет хоть какой-нибудь закон, где писательство было бы названо профессией… Как у наших соседей, к примеру. В Азербайджане, говорят, Союз писателей поживает не хуже, чем в СССР, и капельки нефтедолларов в отличие от России достаются литераторам.
Вот какое письмо получил я не так давно из Атыраусского акимата Казахстана, соседствующего с Астраханской областью. Директор тамошнего филиала Союза писателей Казахстана Койшыгул Жалкышиев и руководитель секции русской поэзии и переводов Бекет Карашин предлагают:
Мы считаем, что наш альянс будет представлять собой реальный, конкретный и позитивный вклад в дружественную политику между нашими странами через литературно-культурные взаимоотношения.
Думаем, что налаживание наших связей необходимо начать посредством устроения Дней литературы в наших городах. Например, провести день творчества Велимира Хлебникова в Атырау, а в Астрахани – день казахской классической поэзии, эти форумы, живое общение между писателями и поэтами наших областей помогут выдвинуть ряд идей, замыслов и планов.
Сообщаем, что при Атырауском филиале СП Казахстана имеется свой издательский центр «Агатай», который бы внёс значительный вклад в выпуск литературы различных жанров.
У нас сформирован коллектив переводчиков (с русского на казахский, с казахского на русский), поэтому мы готовы переводить казахскую литературу на русский язык, а также произведения астраханских писателей на казахский язык.
Предлагаем также выпускать совместные литературные сборники, альманахи, учредить совместный литературный журнал.
Желательно было бы учредить и общие литературные премии для писателей наших областей.
Для осуществления этих планов в работу следует вовлечь властные органы, бизнес-структуры, культурные центры и объединения, например, в нашей области успешно действуют: Малая ассамблея народов Казахстана, куда входят национальные культурные центры, НПО «Литературно-исторический культурный фонд «Алшы», НПО «Культегин» – и другие объединения литературной и культурной направленности.
Мы уверены, что это начинание будет поддержано властями наших областей, а также отечественными и международными бизнес-структурами.
Увы, я уверен в обратном – в полном игнорировании наших инициатив в России. Поэтому и тяну с ответом, не имея возможности на равных участвовать в проектах соседей. При этом Астраханская область – вовсе не исключение из общего правила. Она – типичный пример политики отделения литературы от государства. Наши чиновники и бизнесмены – частые гости в Казахстане, Азербайджане, Белоруссии, Туркмении. Не единожды снаряжаются туда чартерные рейсы. Но ни разу с 1991 года в состав любых делегаций не включался ни один астраханский писатель.
Не хочется завершать заметки в минорной тональности. В игнорировании нашим государством центростремительной силы многонациональной литературы есть и положительная черта, которую подметил мудрый Расул Гамзатов: «Зато исчезли легионы мастеров командировочных стихов и туристических поэм!»
А тем немногим, кто сегодня честно и бескорыстно продолжает служить высоким традициям настоящей литературной жизни, пусть освещают путь слова Виссариона Белинского: «Переводная литература является органической частью литературы национальной. Русская литература к чести и богатству своему усыновила и дала гражданство многим, очень многим иноязычным шедеврам, как ни одна страна в мире!»