Гражданская война в Испании и пакт Молотова–Риббентропа
В Мадриде открылась большая выставка «Русские в войне в Испании 1936–1939», которая затем будет показана в Барселоне, Валенсии, Бильбао. Её устроители надеются, что экспозицию, посвящённую участию советских добровольцев-интернационалистов в первой вооружённой схватке с фашизмом на земле Европы, со временем увидят в Москве и других городах России.
В интервью для «ЛГ» Генеральный секретарь ассоциации AEG (Архив гражданской войны и изгнания) Долорес Кабра отметила, что её устроители не поддались соблазну пойти на поводу у бытующих ныне на Западе теорий, объясняющих участие советских добровольцев в войне в Испании примитивными измышлениями о «дьявольских замыслах Сталина», его стремлении прибрать к рукам «золото Республики» и т.д.
Главная мысль экспозиции – Москва оказала помощь законной демократической республике, давшей отпор военщине Франко и поддержавшим её Гитлеру и Муссолини, чтобы показать: вооружённую фашистскую экспансию в Европе можно остановить. И что участие добровольцев из СССР, хотя оно было относительно скромным, продиктовано благородными и искренними чувствами солидарности советского народа с испанским, ставшим жертвой фашизма.
В канун 70-летия начала Второй мировой войны в Испании, как и во всём мире, разгорелась полемика по поводу того, какую роль сыграл пакт Молотова–Риббентропа в развязывании этого самого масштабного в истории вооружённого конфликта. Большинство испанских СМИ, как всегда, старательно вписывающихся в «оркестр» атлантической пропаганды, утверждали, будто бы подписание пакта о ненападении между Берлином и Москвой 23 августа 1939 года стало причиной Второй мировой войны. И что, отрицая этот факт, Москва ныне якобы пытается «оправдать» Сталина.
Однако важно то, что в этом хоре прозвучали и голоса весьма уважаемых и влиятельных «диссидентов». Самый видный из них – испанский историк Анхель Виньяс, автор ряда фундаментальных трудов, посвящённых тем событиям. В большой статье в газете El Pais он отмечал, что политика умиротворения, проводившаяся Лондоном и Парижем, уступчивость демократических держав разжигали аппетиты Гитлера, его стремления к экспансии, чего Москва не могла не учитывать. Руководство Кремля видело, как безнаказанными оставались захват Германией Рейнской области, Судетов, Австрии и Чехословакии. При этом Виньяс сожалеет, что многие его западные коллеги при освещении этого вопроса «предают забвению» ещё один очень важный фактор в этом процессе, влиявший на позицию Москвы. А именно – связь между гражданской войной в Испании и началом Второй мировой.
Испанский учёный, пользующийся всеобщим уважением за взвешенность своих оценок и максимальную беспристрастность в исследованиях, подчёркивал, что события в Испании и роль в них Англии и Франции вызвали в Москве особое недоверие к руководству Лондона и Парижа как к потенциальным союзникам в деле организации отпора гитлеровской экспансии в Европе. Виньяс утверждает, что пакт Молотова–Риббентропа вовсе «не был тайным проектом, который Кремль вынашивал в то время, как испанцы убивали друг друга». По мнению учёного, «это был результат очень холодного расчёта». Расчёт этот был основан на «разочаровании Москвы, вызванном отказом оказать поддержку Испанской Республике вследствие боязни демократических держав дать жёсткий отпор фашистской экспансии».
Чтобы лучше понять это утверждение, напомним о некоторых деталях событий в Испании. Начавшийся 18 июля 1936 года военный мятеж, как признавалось в донесениях германского посольства в Берлине, был в первые дни практически подавлен сторонниками республики на большей территории страны, прежде всего в её крупнейших городах и наиболее развитых промышленных центрах. Лондон и Париж провозгласили тогда «политику невмешательства», направленную якобы на то, чтобы дать испанцам возможность самим разобраться в своих внутренних делах.
Однако, по сути, они предали демократическую Испанскую Республику, заблокировав её и даже наложив эмбарго на её денежные активы в банках Франции и Англии, которые та пыталась использовать для закупки вооружения против мятежников. И в то же время равнодушно взирали на то, как с первых дней гражданская война превращалась в фактическую массированную интервенцию Германии и Италии на Пиренейском полуострове. Это общепризнанный ныне факт.
В трудах многих западных историков убедительно описано, как, потерпев поражение на материковой Испании, мятежная военщина возлагала все надежды на колониальный корпус в Марокко, который возглавил генерал Франко. Однако переправить эти обученные в карательных операциях войска на материк через Средиземное море было невозможно – флот оказался в руках республиканцев.
Берлин и Рим задолго до мятежа знали о его подготовке и сделали ставку на Франко как на самого хладнокровного, жестокого и беспощадного карателя со стажем среди мятежных генералов. Гитлер и Муссолини сразу же после мятежа организовали первый в истории «воздушный мост», через который колониальные войска, а также около 300 тысяч марокканских наёмников во главе с Франко были переброшены на юг страны. А затем в Испанию стали десятками тысяч прибывать солдаты и офицеры, посланные Муссолини (всего около 200 тысяч), целые немецкие соединения, включая знаменитый авиационный «Легион Кондор», германская и итальянская военная техника… Это и привело к перелому в пользу Франко в развязанной им гражданской войне.
В Советском Союзе с самого начала не скрывали симпатий к Испанской Республике, проявляли политическую и моральную солидарность с ней. Однако в первое время Москва вела себя весьма осторожно в этом конфликте. Для этого были веские причины.
Как признаёт в своей книге «Советский Союз и гражданская война в Испании» английский исследователь Даниэль Ковальский, в случае прямого участия в войне в Испании СССР рисковал быть вовлечённым в военный конфликт с Германией, к которому был не готов. К тому же, как отмечает тот же Ковальский, тогда Советскому Союзу не меньшая опасность грозила на Востоке со стороны союзника Германии и Италии милитаристской Японии. СССР в тот момент оказывал масштабную помощь военной техникой и советниками Китаю, ставшему жертвой японской агрессии.
В итоге Москва до октября 1936 года поддерживала «политику невмешательства». Но когда стало ясно, что на деле это всё та же политика потакания фашистским агрессорам, советское руководство приняло решение оказать более действенную поддержку испанской демократии в борьбе против фашизма. Только после этого СССР начал оказывать республиканцам военную помощь.
Через посредство Коминтерна были организованы интернациональные бригады волонтёров-антифашистов из разных стран. Благодаря своим высоким моральным качествам и самоотверженности они сыграли видную роль в сопротивлении превосходящим силам противников республики, хотя общее количество интербригадовцев не превышало 40 тысяч человек.
А затем Советский Союз послал в помощь законному республиканскому правительству Испании военных советников, танкистов, лётчиков, моряков, воевавших на стороне республики в качестве добровольцев. Как признаёт Ковальский, помощь Испанской Республике была оказана «на пределе возможностей Москвы». Демократические же Англия и Франция практически отдали республику, созданную испанским народом с соблюдением всех норм демократии, на растерзание ставленнику Гитлера генералу Франко.
Силы были неравны. Советский Союз находился далеко географически от Испании, поставлять туда технику и советников было делом нелёгким, да и опасным – немецкие подлодки охотились за советскими судами, державшими курс на Пиренейский полуостров. Тем не менее война в Испании продолжалась до весны 1939 года. Испанские республиканцы и их союзники первыми показали, что фашизму можно противостоять с оружием в руках, а в случае единых действий и одолеть его. И если бы не попустительство Запада…
Позволим себе одну поправку к выводам испанского историка. Виньяс с полным основанием считает, что позиция Англии и Франции по отношению к войне в Испании была вызвана страхом перед Гитлером. Но ведь было в этой политике и другое! Запад боялся также, что в случае победы республиканцев в Испании может демократическим путём прийти к власти левое правительство, дружественное Советскому Союзу. Этого западные лидеры боялись ещё больше.
Этим же страхом объясняется то, что после разгрома гитлеризма режим Франко, признанный всеми как креатура фюрера, продолжил своё существование до 1975 года, когда каудильо умер в своей постели. Западные демократии кривились, имея дело с ним, отказывались принимать Испанию в НАТО, в будущий Европейский союз и другие международные организации, но терпели – в обстановке холодной войны он был предпочтительнее любому демократическому режиму, предсказуемость которого была под вопросом.
В заключение ещё раз обратимся к испанскому историку. Хотя Виньяс стоит на либеральных позициях и резко осуждает Сталина вообще, из текста его последней статьи вытекает, что в канун Второй мировой войны пакт Молотова–Риббентропа позволил СССР, оказавшемуся в международной изоляции, на какое-то время оставаться вне конфликта.
Испанский учёный возражает тем, кто утверждает, будто это пакт сделал возможным германскую агрессию и поэтому привёл к конфликту, которого политика умиротворения Германии якобы пыталась избежать.
«На самом деле решение Гитлера о нападении на Польшу, – утверждает учёный, – к этому моменту им было принято твёрдо… Он рассчитывал, что демократические державы не станут придерживаться гарантий, данных ими Польше».
Это утверждение вполне обоснованно, ибо подобных прецедентов было много и именно они привели к неминуемому развязыванию Второй мировой войны.
Испанские республиканцы предупреждали, что война в Испании – пролог к будущей мировой войне. Эти заявления в Англии и Франции объявляли «пропагандой». Ровно пять месяцев спустя после кровавой расправы фашистов над демократией в Испании настала очередь Франции и Англии, а также других стран мира испытать на себе всю мощь гитлеровской военной машины.
, ВАЛЕНСИЯ
Код для вставки в блог или livejournal.com:
 
Испанское началоВ Мадриде открылась большая выставка «Русские в войне в Испании 1936–1939», которая затем будет показана в Барселоне, Валенсии, Бильбао. |
| КОД ССЫЛКИ: |