Дина ТЕРЕЩЕНКО
(1915–2008)
***
Застекли мои окна, стекольщик,
чтоб январские ветры не дули,
чтоб февральские ветры не дули.
Застекли мои окна, стекольщик.
Я сегодня в простуде, в простуде,
я сегодня простудой больна.
Застекли мои окна, стекольщик.
Я в тревоге, и я не вольна
изменить в своём доме печальном
ничегошеньки, ничего.
…Рождество в моей маленькой спальне,
мои окна совсем замело.
Замело, день иль ночь,
я не знаю… И как помочь,
если вьюга хозяйкой вошла
в мои окна и так замела,
что на ёлке замёрзли игрушки.
…У соседей сегодня пирушка –
Рождество!
У меня всё бело, всё бело…
Застекли мои окна, стекольщик.
Январь 2006 г.
***
Я в этом мире – квартирантка,
мой дом на кончике строки,
наводят дуло чужаки,
и мой автограф – кровь подранка.
***
Стихи не пишу. Сочиняю романы.
И все – умещаются в голове.
Вы скажете, странно?
Быть может, и странно,
зато никакой поживы молве!
Стихи не пишу, сочиняю романы.
Какие огромные тиражи!
Вы скажете, странно?
Быть может, и странно,
зато – утешение для души!
Стихи не пишу. Сочиняю романы.
Герои мои – как туман над рекой.
Вы скажете, странно? Быть может, и странно!
Но именно этой закончу строкой!
Август 2007 г., ПЕРЕДЕЛКИНО
***
А жизнь моя – многосерийный фильм, –
пока ещё не кончается.
Разные декорации,
разный стиль.
Земля и небо.
Благодарение Господу –
не забыла слова,
я живу между былью и небылью,
и тетрадь моя
то густо исписана,
то пустой листок…
Сколько бусинок нанизано
на тоненький волосок…
«Не нанизывай,
живи между смертью и жизнью!»
А жизнь моя –
многосерийный фильм,
плохие актёры,
страшные сказки…
А мне бы припасть
к роднику!
Испить хрустальной водицы
и улететь, в синеву погрузиться.
Но крылья натружены, я не могу.
А жизнь продолжается.
Не судите,
да не судимы будете!
7 января 2007 г., МОСКВА
, член клуба «Московитянка»
Памяти Дины Терещенко
«Я – женщина. Я – тайна. Я – родник…»
Дина Терещенко
«Я – женщина. Я – тайна. Я – родник…»
Так начала она стихотворенье.
В её строках – и родника биенье,
и аромат цветка, и птичий клик,
травинка малая и лунный блик,
и мост – отсюда – в космос, в Мирозданье,
и трепетное первое свиданье,
прозренье сердца, суть, что ум постиг.
Её уж нет. Но не оборвалась
минувшего и будущего связь.
Надолго сохранит родной язык:
«Я – женщина. Я – тайна. Я – родник».