Название этого населённого пункта в Белгородской области давно на слуху. Город принял на себя один из первых ударов ВСУ и остаётся под обстрелами и сегодня. Для Белогорья Шебекино – один из крупнейших экономических и культурных центров начиная с XIX века. После Великой Отечественной войны здесь был построен химический завод по производству синтетических моющих средств, заработали машиностроительный, кожевенный и биохимический заводы. К началу СВО в городе было 30 крупных, 19 средних и 580 малых предприятий. Несмотря на постоянные обстрелы, промышленность выпускает продукцию по-прежнему. Но без решения выявленных логикой войны проблем выстоять очень непросто.
В двух реальностях
27 сентября 2021 года губернатором Белгородской области стал Вячеслав Гладков. Во главу угла Вячеслав Владимирович поставил поддержку реального сектора экономики, развитие промышленности с модернизацией производств и кратное увеличение объёма выпускаемой областью продукции. В мае 2022 года, после резкого подъёма ставки рефинансирования, усилиями губернатора и его команды в области была реализована важная мера поддержки промышленности – субсидирование процентной ставки по кредитам. Это положительно сказалось на экономических показателях, но вскоре Шебекино подверглось варварским обстрелам ВСУ, приведшим к единовременной эвакуации практически всего населения города и района, а это около 60 тысяч человек.
Ударами ВСУ одиннадцати предприятиям был нанесён ущерб на сумму более 10 миллиардов рублей. А ещё на территории города Шебекино, Новотаволжанского и Муромского территориальных администраций было около 1300 ИП и юридических лиц, у которых работало около 7 тысяч человек. Сумма ущерба здесь – не менее 6 миллиардов. И самостоятельно справиться с таким ущербом без участия федерального центра не удалось.
Да, после начала обстрелов федеральным центром и областью были направлены немалые средства на восстановление и частичную компенсацию потерь жителям и предприятиям Белогорья. Шебекино подготовили к зиме, восстановили коммуникации, в оживший город начали возвращаться жители. Но затишье выдалось недолгим, после обстрелов 1–2 сентября 2024 года, например, обесточенная промышленность Шебекино простояла более двух недель. Стало понятно: без экстренных мер промышленность не сохранить.
Экономика прифронтовой зоны развиваться по правилам мирного времени не способна. Это где-нибудь в Сибири могут не знать, что такое простои из-за «тревог» или остановка на ремонт оборудования после обстрелов. Там, в тылу, логистические компании не отказываются работать и партнёры не разрывают контракты на размещение заказов из-за близости к фронту. В тылу не срываются производственные циклы из-за дефицита рабочей силы после эвакуации. Но вопреки логике и находящиеся в тысяче километров от фронта предприятия, и стоящие в нескольких километрах от линии боевого соприкосновения живут по одним и тем же экономическим законам и правилам.
Наша экономика существует в двух параллельных «мирах» – мирном и военном, а многие законы и уложения новой реальности не учитывают. Активного «притирания» федерального законодательства к чрезвычайным условиям незаметно. Так, при оценке финансовых результатов производственной деятельности для кредитования банки используют методики мирного времени – заёмщик, работающий в зоне обстрелов, должен показать такой же уровень прибыльности, как и конкурент в тылу. «Мирные» требования заложены и в нормативных документах большинства ведомств, например, при определении среднего уровня зарплаты.
Но сколько продукции может произвести и реализовать прифронтовое предприятие, чтобы хотя бы окупить издержки, не говоря уже о прибыли? И где таким предприятиям изыскивать источники для пополнения фонда оплаты труда, оплаты налогов и сборов, а также выплат по кредитам? А этих налогов, сборов и выплат никто не отменял.
Ставка больше, чем жизнь
Посмотрим на финансовую сторону дела. Начнём с получения банковского кредита и величины процентной ставки, влияющих на запас финансовой прочности предприятий. При ставке рефинансирования ЦБ в 21% она может превышать 36%. Участники прошедшего 7–9 ноября в Челябинске Русского экономического форума констатировали: при нынешних процентных ставках банков само существование промышленности оказывается под угрозой. Президент РСПП Александр Шохин предрёк, что на новый год ключевая ставка ЦБ РФ может подняться до 23%, утянув за собой в заоблачные выси и процентную ставку, сделав её неприемлемой даже для крупных предприятий «мирных» регионов страны. Что же тогда говорить о малом и среднем бизнесе в прифронтовых районах?
Эта удивительная ставка по кредитам сосуществует с изумительным рекордом чистой прибыли банков за 2023 год – 3,3 трлн рублей. В этом году, по прогнозу ЦБ, банки заработают от 3,5 трлн до 3,8 трлн. Конечно, приграничные предприятия рады за банковский сектор, но они явно не готовы умирать за их дивиденды. Однако финансово-правовая реальность требует именно этого. Есть случаи, когда банки без предварительного объявления в одностороннем порядке прекращают работу по подписанным договорам, например, факторинга (упрощённо, это получение оплаты за товар сразу после его отгрузки под гарантии фактора – банка): мол, дело рискованное, поскольку поставщик находится в опасной зоне.
Для приграничного предприятия выходом из такой сложной ситуации может быть лишь субсидирование процентной ставки. Если ещё пару лет назад у промышленных предприятий того же Шебекино оставался запас прочности для компенсации убытков, то сейчас оборотные средства истощены. И это не только белгородская проблема – в условиях беспрецедентного роста стоимости кредита это беспокоит и крупные предприятия, работающие в глубоком тылу. «Нам говорят, что у большого бизнеса есть подушка безопасности и он сможет долго просуществовать, – сказала, выступая на Русском экономическом форуме, начальник управления финансовых ресурсов Магнитогорского металлургического комбината Мария Овечкина, – но в нынешних условиях, если мы продолжим нашу инвестиционную программу, деньги у нас закончатся в течение шести месяцев».
Если даже у крупных предприятий за тысячи километров от фронта такая тонкая «подушка безопасности», то у предприятий, действующих под обстрелами, никакой «подушки» и вовсе нет. Но и к тем и к другим, предъявляются одинаковые требования.
Страховщики идут в отказ
Много вопросов и к системе страхования недвижимости и земли в прифронтовой зоне. Страховщики часто отказываются страховать закладываемую в банки недвижимость и землю в районах риска. А без страховки банк кредита не выдаст. Вероятно, в качестве меры поддержки помогло бы государственное страхование залога. А значит, назрел и пересмотр нормативной документации. Рассчитываемая по «мирным» методикам рыночная стоимость залога в условиях приграничья уменьшается практически до нуля – рядом с фронтом недвижимость существенно падает в цене.
Очевидно, прифронтовой бизнес поддержало бы стопроцентное поручительство государства при оформлении кредитования. Достаточно подключить уполномоченный банк, самостоятельно выполняющий оценку с учётом реалий СВО и допускающий выдачу кредита при снижении рыночной стоимости залога. В прифронтовых районах накладные расходы растут очень быстро. Так, стоимость заказа автокрана для погрузочно-разгрузочных работ возросла до 50 раз! Причин много: нарушение логистики, потеря кадров, простои из-за обстрелов, перебои с подачей воды и энергоснабжением…
Можно забыть и о предоплате за продукцию. Заказчики, осознавая риски обстрелов, считают это форс-мажором и размещают заказы в безопасных регионах. Их можно понять: простои отдельных предприятий из-за обстрелов в 2023 году составили около трёх месяцев, а общий простой «съел» уже до трети рабочего времени. Вот и крутись как можешь.
А что же государство?
К сожалению, и государственные органы, несмотря на моратории на проверки, не берут в расчёт реальные условия работы прифронтового предприятия – здесь и «удалёнка», и эвакуация, и прочие негативные факторы. При этом никто не отменял штрафы за несвоевременное предоставление отчётов, а они могут достигать сотен тысяч рублей.
Доходит до курьёзов. Так, по закону предприятие обязано заказывать у уполномоченной лаборатории выполнение замеров чистоты воздуха в районе производства. При этом не учитывается, что предприятие не работает из-за последствий очередного удара ВСУ, а задымление в городе – от горящих лесов и мусорных свалок, присутствия в атмосфере химических компонентов от пусков и разрывов боеприпасов. Но, несмотря на объективные обстоятельства, предприятие, не выполнившее замеры, может быть оштрафовано на сотни тысяч рублей.
В середине декабря 2023 года Владимир Путин дал прямое указание федеральному центру о создании в Белгородской области свободной экономической зоны. К середине октября 2024 года федералы завершили формирование правовой основы для введения СЭЗ, позволяющей облегчить участь предприятий.
Однако то, что было бы достаточной мерой год назад, когда предприятия только начали запрашивать помощь в виде налоговых послаблений, теперь, с увеличением процентной ставки ЦБ и ростом инфляции, не решит всех проблем. Для спасения прифронтовой экономики уже недостаточно простого снижения налогов или даже временного освобождения от их уплаты. Введение СЭЗ проблему финансового оздоровления предприятий, находящихся в прифронтовом приграничье, не решает. Решением может стать льготное кредитование или субсидирование процентной ставки в достаточных размерах. Но пока нет ни льготных кредитов, ни программ поддержки, ни прочих федеральных инструментов поддержки.
Между тем есть прецедент оздоровительных мер. Так, принятый 24 июня 2023 года федеральный закон № 266 ФЗ «О свободной экономической зоне на территориях ДНР, ЛНР, Запорожской области и Херсонской области» предполагает поддержку в форме субсидирования процентной ставки. В 2022 году эта мера поддержки уже применялась по инициативе белгородского губернатора Вячеслава Гладкова. Но в декларированных для Белогорья положениях СЭЗ субсидирование процентной ставки не предусмотрено.
Лёд тронулся?
22 августа 2024 года Владимир Путин подписал перечень поручений по итогам совещания о ситуации в Белгородской, Брянской и Курской областях. Здесь указано: «Обеспечить предоставление из федерального бюджета межбюджетных трансфертов бюджетам Белгородской, Брянской и Курской областей на компенсацию ущерба, нанесённого промышленным и сельскохозяйственным предприятиям (в том числе являющимся субъектами малого и среднего предпринимательства), пострадавшим в ходе проведения контртеррористической операции на территориях этих областей, а также в результате обстрелов данных территорий украинскими вооружёнными формированиями и террористических актов, рассмотрев вопрос о порядке компенсации расходов на оплату труда работников предприятий, приостановивших свою деятельность». Возможно, это не даст погибнуть предприятиям приграничья, и остаётся ждать, надеяться и верить в своевременное исполнение президентского поручения. Иначе такие предприятия могут, на манер экипажа крейсера «Варяг», выкинуть вымпелы «Погибаю, но не сдаюсь».
Ирина Пичугина, Шебекино