Третий год на грани гибели
Писатель Андрей Столяров не знает, что происходит с нами. Я в силу своей профессии журналиста знаю. Но не всегда об этом могу сказать. Здесь, у себя, в Омске. Почему? Вот просматриваю областные газеты и вижу: издаются они не для наших сограждан, а для одного лишь читателя – губернатора. Да и передачи местного телевидения – тоже для него. Потому-то в народе наше ТВ окрестили общим именем: «В гостях у сказки».
А теперь о том, что же на самом деле с нами происходит. Вот лишь одна житейская история, которая очень не нравится местным властям.
В селе Верхний Карбуш Омского района Омской области третий год люди не живут, а выживают. Потому что их благоустроенные дома от коммуникаций отрезали, решив газифицировать. Потом деньги куда-то дели – мол, граждане перебьются. Три года у 40 семей нет ни тепла, ни воды. Семьи интеллигентные – учителя и медики. Ирина Леонидовна Дроздова, депутат сельсовета, тоже с высшим образованием, пытается добиться справедливости. Она преподаёт мировую художественную культуру в местной школе и носит на бедре газовый пистолет. Это, правда, относится к другой проблеме Верхнего Карбуша – от села до города всего шесть километров, но последний автобус уходит из Омска ровно в 18.00. Работающие в городе топают пешком мимо свалки, где много диких собак и не менее – диких людей.
Ирина Дроздова и другие замерзающие собрали 800 тысяч рублей на газификацию. Эти деньги исчезли. Куда? Нет ответа. Замерзающие вынуждены были обратиться в суд. А тем временем местные власти продали котельную коммерсанту, который собирается открыть там… другую котельную, чтобы отапливать богатые коттеджи по соседству с селом. И суд решил, что так и должно быть! Правда, недавно глава Омского района Александр Баранов сообщил, что газ всё же подведут, но только к домам. Чтобы подвести в дома, бедные интеллигенты должны сдать ещё тысяч по 35–50. Это кроме тех 800 тысяч, что пропали.
Сейчас в доме Ирины Дроздовой уже две недели живут шесть человек. По чужой воле – без тепла, по своей – без пищи. Они голодают, официально сообщив об этом омским властям. Сначала их было больше, теперь остались самые стойкие, решившиеся идти до конца. Ирина голодает «за свою деревню». У остальных – другие проблемы. Все они познакомились в «коридорах власти», добиваясь справедливости, вместе съездили в Москву, были в приёмной Дмитрия Медведева, их принимали Владимир Лукин, Владимир Жириновский, Любовь Слиска. Но ничего не изменилось.
Среди голодающих Виктор Осеев, Анастасия Гордиенко, Василий Плохотнюк. Это старейшие фермеры Омской области. Именно они пытаются возрождать сельское хозяйство на пустом месте, взяв бросовые земли. Гордиенко с мужем построили фермы в заброшенной деревне, вывели уникальную породу коров, которые не только дают по 10 000 литров молока, но и морозоустойчивы. Зданий, воздвигнутых ими в четыре руки, не хватает, чтобы разместить всех животных. Молоко, которое фермеры продают всего за 5–6 рублей за литр, скисает, потому что ухабистую непроезжую дорогу до их Решетиловки районные власти чинить не хотят.
Самое же удивительное – всё, что создали и Гордиенко, и Осеев, и Плохотнюк, им не принадлежит, их земель и на карте-то нет. Теперь нужна сложная и дорогостоящая процедура регистрации-перерегистрации, а главное, как уже на опыте поняли фермеры, взятки и откаты. Это выяснилось, когда они пытались взять кредит по сельскому нацпроекту – всего-то по два миллиона рублей. Не дали. Этот нацпроект в Омской области поддерживает других – к примеру, родственника одного из чиновников, владельца 150 тысяч гектаров земли, ни дня не работавшего на ней, получившего огромный кредит. На мой взгляд, кто видел условия получения кредита, тот поймёт – человеку от сохи его не получить никогда.
Самая обычная ныне история – у голодающей Аллы Торгаевой. Она не может добиться инвалидности, несмотря на длинный список своих заболеваний. А другой голодающий – Дмитрий Щекотов, юрист и правозащитник, давно известный омским властям. Дмитрий Дмитриевич борется за вполне простую вещь – законность для каждого, а не для избранных.
Всё, что пока сделали омские власти для голодающих, – выдавили их из города. Ирина Дроздова перевезла единомышленников в свою холодную, но неприкосновенную депутатскую квартиру. Нет, разумеется, они не остались без внимания «сверху».
Регулярно наведываются к ним представители обладминистрации, предлагая свернуть голодовку по-хорошему, но ничего не обещая. В Верхнем Карбуше дежурят милицейские машины, сотрудники опрашивают местных жителей деревни. Директора школы, где работает Дроздова, вызывали в районную администрацию, пригрозили увольнением. Заодно пообещали, что из-за «смутьянки Дроздовой» все бюджетники села будут лишены льгот в оплате услуг ЖКХ. Дочь Плохотнюка спешно уволили из органов УВД. Первого из журналистов, кто стал освещать эти события, Георгия Бородянского после встречи с голодающими возле дома встретили двое в штатском, избив милицейскими дубинками. В редакции газеты «Труд – в Омске», первой написавшей о голодовке, после выхода номера отключили электричество.
Попытка запугать тех, кто не верит в создаваемые СМИ иллюзии, – вот, собственно, и вся реакция местной власти, которая обращается со своими недовольными гражданами, как с террористами. Блокирует, не выполняет требований – причём законных. Сейчас голодающие опасаются штурма…
Впрочем, власть и не может выполнить их требований. Шестеро голодают за всю Омскую область, а может, и за всю Россию. Потому что главное, чего они хотят, – создать правительственную комиссию для расследования фактов нарушений прав человека и гражданина в Омской области должностными лицами, «которые переродились и срослись с криминальными структурами, подавляя права и свободы граждан».
Омские газеты после долгих мук (практически каждая из относительно независимых уже выплачивала штраф крупным чиновникам администрации за какое-нибудь нелепое «оскорбление») всё же подняли шум своими публикациями. Тихий такой шум – маленькими заметочками в уголках страниц, но подняли. И жители Верхнего Карбуша обиделись за свою «смутьянку» – теперь 39 семей готовы голодать вместе с Дроздовой. Друзья фермеров и избитого журналиста согласны прийти на помощь. В итоге наберётся тысячи две человек.
Боюсь, это единственный способ доказать чиновникам, что они живут среди людей, обладающих чувством собственного достоинства.