Роман Рубанов
Поэт, актёр, режиссёр. Родился в 1982 году в деревне Стрекалово Курской области. Окончил факультет теологии и религиоведения Курского государственного университета. Автор книг стихов «Соучастник», «Стрекалово», «Соната № 3», «Пока ты спала» и «Порядок снов». Публиковался в журналах «День и ночь», «Нева», «Кольцо А», «Урал», «Новая Юность», «Гвидеон», «Арион», «Октябрь», «Сибирские огни», «Дружба Народов», «Огни Кузбасса», в «ЛГ», сборниках «Новые писатели», альманахе «День поэзии» и др. Лауреат литературных премий: им. Риммы Казаковой «Начало», «Писатель XXI века», Международной литературной премии «Звёздный билет». Вошёл в короткий список третьего сезона Всероссийской премии им. А. Чаковского «Гипертекст». Стипендиат Государственной стипендии Министерства культуры РФ. Участник проекта «Время поэтов» на Красной площади в рамках Всероссийской книжной ярмарки. Руководитель литературно-драматургической части КТЦ им. М.С. Щепкина. Член Союза писателей Москвы и Русского ПЕН-центра.
* * *
Бабки, дедки,
Мамки, детки…
И гадаешь: мёртв ли? жив ли?
Слышно где-то:
– Где ты? Где ты?
– Где-то в довоенной жизни.
Где-то слышно…
Ниже, выше
или между тем и этим
кто-то дышит,
кто-то вышел,
больше нет его на свете.
Ветер лает,
холод блеет.
И уже понятно всем нам:
где стреляют,
там белеет
смерть с мешком в пальто осеннем.
Минет сон,
и горе минет,
всё пройдёт. Пройдёт и это.
Бледный конь
промчится мимо,
уступая место свету.
Новой песнею
займётся
над землёю солнца нимб,
и небесное
сольётся
войско с воинством земным –
будет так.
Покуда спят
города мои и веси,
вновь с креста
сойдёт распятый
Бог и всё уравновесит.
* * *
Умирает дерево и не знает,
что согреет кого-нибудь ночью зимней,
а над ним луна, как дыра, сквозная,
и грачи строчат на машинках Singer,
но настроишь слух – и грачи меняют
интонацию. Время идёт быстрее...
За окном весна и война. Война, и
умирает дерево под обстрелом.
Словно кожу заживо, сняли крону.
Умирай, чтоб навеки не стать калекой.
Это смерть прилетела верхом на дроне,
и она придумана человеком.
Запекается кровь на корнях – багреет.
От костра отступает пролесок тёмный.
Человека дерево обогреет,
Потому что дерево зла не помнит.
* * *
А смерть придёт, закурит, запоёт,
Хлебнёт из фляжки
И скажет: «Недолёт и перелёт –
Не так уж страшно».
Страшнее быть неузнанным в степи
И нелюбимым.
Все пули в одного, но ты терпи.
А вдруг да мимо.
Котлы горят, и люди говорят.
Да что там люди.
С небес идёт без остановки град
Из всех орудий,
Но ты терпи, курни и не боись,
Глаза у страха
Невелики. Пройдёт и эта жизнь.
Мы все из праха.
Она докурит, выпьет и уйдёт
Слова искать.
И будет недолёт и перелёт
Под Иловайском.
И, землю собирая пятернёй,
В кровавой каше
Уснёшь. И Бог домой тебя вернёт
К небесным нашим.
* * *
Косит старуха осенний бурьян.
Поезд идёт в Москву.
Там, за окном, радость моя,
люди иначе живут:
домики низкие в пару окон,
изгородь клёнов и лип...
Смотришь и думаешь: разве в таком
домике жить могли б
люди?
Живут. И глядят поездам
в окна, и косят бурьян,
воду таскают в ведре по утрам...
Это Россия моя
грустная, нищая, с пеплом дорог,
с песней тягучей, как степь,
но исходил её, горькую, Бог
и отстрадал на кресте,
вот она, только в окно посмотри.
Где это? Ближе к Орлу?
Пламенем синим горит – не сгорит,
режа и зренье, и слух.
Я её вижу, и больно в груди,
и тяжело на душе.
Пристально эта старуха глядит
с горнего мира уже,
и опадает осенний бурьян,
ходит стальная коса.
Что это значит? Радость моя,
если б я знал это сам.