КНИЖНЫЙ 
РЯД
Ольга Седакова. Как я превращалась: Сказка. – М.: ТимДизайн, 2006. – 36 с.: цв. ил.
В одном из номеров «ЛГ» в начале сороковых годов прошлого века Агния Барто высказалась достаточно жёстко: «Детским писателем надо родиться». То ли Ольга Седакова не знала этого мнения уважаемой детской писательницы, то ли проигнорировала его, когда её, совсем не детского направления поэтессу, «филолога, переводчицу, эссеистку, мыслителя, богослова», лауреата различных премий, нашли «взрослые дизайнеры (а это такие люди, которые стараются сделать что-то красивое)». Похвальное желание «одной взрослой, но хорошей, дизайнерской студии «ТимДизайн» превратиться и в издательство, издающее книжки для детей – маленьких и не очень», выразившееся в расспросах «своих знакомых и знакомых знакомых и знакомых знакомых тех знакомых», не знают ли они какой-нибудь интересный текст – «сказку, похожую на притчу, или притчу, похожую на сказку», завершилось, по их мнению, удачей. Они нашли Седакову, которая, как оказалось, пишет «не только для взрослых, но и для детей. Точнее, не «пишет», как это делают профессиональные детские писатели, а сочиняет по случаю для домашнего употребления».
Что значит «домашнее употребление», объяснила сама поэтесса, вспоминая историю создания этой сказки: «Когда летом мы жили в деревне, племянница Даша каждый день приходила меня будить. Ей тогда исполнилось пять лет… Обычно, чтобы оттянуть неприятный момент вылезания из-под одеяла, я начинала её заговаривать, спросонья ещё не очень понимая, что говорю. Так и тут: я рассказала ей все истории про превращения».
Вот так спросонья Ольга Седакова превратилась в детскую писательницу, а ещё в курицу, в рыбу, в медведя, в поросёнка, в щенка и… (когда совсем разошлась) в дождь, гром и молнию. Естественно, все превращения следовали друг за другом, почти все начинались с зачина «один раз я», и дальше шли глаголы «обиделась, играла, сидели, гуляли». Расчёт был, конечно, на то, что пятилетний ребёнок так говорит, да непонятно, зачем взрослый писатель за ним повторяет. Не было бы поразившей весь мир советской детской литературы (о которой даже Марина Цветаева из эмиграции писала восторженные слова), если бы все писали как Седакова: минимальный набор слов (вот только о пушкинском стиле в прозе вспоминать не надо!) при обилии местоимений и глаголов. Восхищайтесь, вот так начинается сказка: «Один раз я обиделась на маму, пошла в комнату и превратилась в курицу. Сижу под кроватью, кудахчу. А мама ждёт, когда я опомнюсь и приду просить прощения. Я не иду и не иду. Она не вытерпела, сама пошла ко мне. А меня нет. Она кричит: Оля, Оля!» и т. д. Получилась совсем не детская история о страхе взрослого человека (нескольких человек: папы, мамы, тётушки, няни) за неумело превращающуюся в различных животных девочку. И взрослых легко понять, они-то знали, что волшебные слова, возвращающие человеческий облик, забыть можно даже в сказке. Хорошо, что Ольга Седакова не забыла спросонья эти несколько волшебных слов и превратилась «назад» в поэтессу. С превращением Вас, Ольга! Ждём новых поэтических побед, о которых не придётся говорить словами мамы из книги превращений: «Ох, Оленька! Что мне тут показалось! Даже говорить тебе не буду».