Рассказ о вселении Тюменского драматического театра в новое здание и о том, почему ему там ничего не страшно
МЕСТО
Звоню в Тюмень со своим дежурным теперь вопросом:
– Как вы там? Как переносите кризис?
И слышу в ответ бархатистые раскаты баритона Коревицкого:
– Какой такой кризис?!
Что ж тюменский директор имеет право на шутку. Более чем весомым доказательством тому с совсем недавних пор возвышается на центральной площади города новое роскошное здание драматического театра – светлое, торжественное, в коринфских колоннах, – особенно красивое в вечерней подсветке.
Ежемесячно подсветка обходится в 332 тысячи, не преминет заметить Владимир Здиславович Коревицкий, 22 года возглавляющий театр, и по негласному «внутреннему рейтингу» руководителей, всегда существовавшему в театральном мире, где – очно или заочно – все знают цену друг друга и редко ошибаются в оценках, входящий в число лидеров российского директорского корпуса.
С гордостью проводит он меня просторными, сверкающими, с иголочки помещениями. Всего тридцать одна с половиной тысяча квадратных метров: два зала на 787 и 210 мест, подземный паркинг с лифтом для зрителей и ещё семь лифтов, в том числе специальный для инвалидов, для них же – особые места в зале, ресторан, бар, служебная столовая более чем на сотню мест, современные комфортабельные гримуборные с душевыми, репетиционный, хореографический залы, отвечающие всем максимальным техническим требованиям цеха, склады… Система для синхронного перевода, оборудование для «бегущей строки». Пожалуй, нет сегодня по всей России более совершенного современного театрального строения. А если принять во внимание сроки его возведения – пример и вовсе беспрецедентный.
Ровно 24 месяца прошло к моменту его открытия со дня визита в прежнее ещё здание тогдашнего тюменского губернатора Сергея Собянина. Он походил, посмотрел, заглянул в подвал, из которого на протяжении 30 последних лет упорно выкачивали воду, и, наконец, спросил: «Как же вы тут живёте?» И ещё один вопрос задал: «Сколько может стоить новый театр?» Коревицкий ответил сразу: 25–30 миллионов долларов. Что-что, а считать он всегда умел, и все необходимые цифры и расчёты у него всегда не в бумагах или компьютере, а в голове. Собянин тут же дал задание провести открытый конкурс с участием иностранных подрядчиков и поставил условие: «На проект и строительство договор будем заключать с одной фирмой, под ключ, с оборудованием и мебелью». А после перевода Собянина в Москву строительство в той же деловитой, жёсткой манере контролировал его преемник Владимир Якушев.
– В таком здании хочется как-то приподняться, стать лучше, чище, – восклицает Коревицкий, который всегда мечтал именно о стиле классицизма, а не о коробке из стекла и бетона. И который осознаёт себя не только экономистом, бизнесменом-хозяйственником, но и руководителем особенного учреждения, производящего… радость для людей. Это всё особенно важно именно здесь, в Тюмени, – городе, возникшем со строительством острога, не один век знаменитом прежде всего как перевалочный пункт для переселенцев и ссыльно-каторжных, государственных преступников, как место, откуда их распределяли по всей «стране Сибирь».
Доросшая до ранга областной столицы менее семи десятилетий назад, лишь с 1964 года, с открытия крупнейшего в мире месторождения нефти и газа, стала Тюмень крупным промышленным центром, выросла в десятки раз, но осталась при всём при том суровым сибирским рабочим городом, как никакой другой требующим от театра праздника, отдохновения от тяжёлых забот.
Что интересно: при бесспорном зрительском успехе таких «общенациональных» зрительских хитов, как комедии Р. Куни, идущих здесь под названиями «Особо любящий таксист» и «Он, она, окно, покойник», по долгожительству в репертуаре и подтверждённому цифрами рейтингу их побеждают гоголевский «Ревизор», идущий с 2003 года и выдержавший уже 79 представлений, и «Чума на оба ваши дома» Гр. Горина, поставленная годом раньше и прошедшая лишь немногим меньшее количество раз. «Как важно быть серьёзным» О. Уайльда сохраняется в афише с 2006 года, и спектакль столь же популярен и востребован, как относительно недавно поставленные булгаковское «Собачье сердце» и «Потеха про левшу, блоху и народец тульский» Е. Замятина по сказу Н. Лескова. Так что не такая уж на поверку выходит безнадёжная дура наша публика, просто надо уметь не только под неё подстраиваться, но и с ней работать.
В Тюмени хорошо знают, как важно не только быть серьёзным, но знать толк в создании яркого, зрелищного, обязательно нарядного и красивого действа. Это всё, пожалуй, фирменная стилевая особенность здешних спектаклей. При том, что ставят их разные режиссёры. Неслучайно среди многих приглашаемых постановщиков особенно «прижился» москвич Александр Горбань, умело сооружающий эффектные музыкально-драматические шоу. Его «Собачье сердце» тоже шоу, в котором много изобретательной выдумки. Чего стоят одни только старушки – пациентки профессора Преображенского, выходящие из операционной пионерками в красных галстуках! Бесконечно смешны «клоунизированные» Швондер и компания, лишившиеся в задумке режиссёра и в пёстрых одеждах художника Алексея Паненкова всякой социальной серьёзности, тем более опасности. И Преображенский в исполнении В. Обрезкова, и в ещё большей степени его ассистент Борменталь, которого молодой любимец тюменской публики Сергей Скобелев подаёт эдаким демонизированным красавцем, исполняющим романсы Вертинского на пару с современными шлягерами, – оба они заправские шоумены, уверенно двигающие и раскручивающие маховик сюжета. Что ж, это право режиссёра – находить собственное сценическое решение, расставлять акценты, смешить, а не пугать Шариком – Шариковым (В. Орёл), смещать жанр булгаковской сатиры в сторону фарса, цирка, зрелища. А уж талантливые соратники – и художник, и балетмейстер Эдуард Соболь, и музыкальный руководитель Наталья Гультяева – своё дело знают крепко.
Без Куни нельзя!..
Сцена из спектакля «Он, она, окно, покойник», хотя и не самого рейтингового в Тюмени, но тоже идущего с большим успехом
Очень выразительны и костюмы, и декорация А. Паненкова в комедии Уайльда, и опять же эффектно пластическое решение Э. Соболя – в Тюмени замечательная постановочная команда, – и снова сознательно микшируется в прочтении утончённая философия пьесы, её «дендизм», авторские размышления о двойственности человеческой природы. Что остаётся? Внешне динамичная интрига, стремительно развивающееся действие, чудные актёрские работы, в которых Михаил Заец, Сергей Скобелев, Татьяна Телегина, Галина Понятовская, Ольга Ульянова увлечёны, самоотверженны, заразительны.
Изысканно красив и тюменский «долгожитель» – спектакль «Чума на оба ваши дома», поставленный предыдущим творческим руководителем театра Алексеем Ларичевым (теперь он в Краснодаре). Здесь также много поют и танцуют… Похоже, что эта ощущаемая внутренняя установка на то, чтобы не усугублять проблемы, а стараться отвлечь, хоть как-то облегчить людям жизнь, – продуманная программа в нынешней деятельности театра. В котором тщательнейшим образом отслеживают и «оцифровывают» зрительские предпочтения, гармонию поверяют алгеброй и вырабатывают эстетическую программу не без оглядки на показатели посещаемости.
А жизнь по-прежнему весьма сурова. Кризис не мог самым серьёзным образом не сказаться на Тюмени и её жителях. Резко упали цены на нефть – и уменьшение доли государственного финансирования ощутил на себе и театр нефтеносного региона.
В этом году местные власти отказались от субсидирования традиционного тюменского театрального фестиваля «Золотой конёк», однако упрямый Коревицкий всё равно решил его проводить – «неудобно перед партнёрами, обещал, значит, сделай».
В театре между тем заметили, что с наступлением кризиса у них увеличился приток зрителей: люди ещё сильнее потянулись к радостному, к «возвышающему обману», и здесь стараются добросовестно выполнять свою социальную задачу, как они её понимают.
Вот пьеса молодых «новодрамовских» авторов Ярославы Пулинович и Павла Казанцева «Мойщики» посвящена, казалось бы, острой и довольно болезненной проблеме: герои её – магазинные воры. Ан молодой постановщик Михаил Заец со товарищи (всё те же Паненков и Соболь) снова сводят на нет опасную остроту и создают зрелище, праздничную весёлую театральную игру на предложенную драматургами тему, и актёры тюменские – Сергей Скобелев, Лара Исмагилова, Татьяна Телегина – умело поддерживают их замысел.
– Я люблю творчество Николая Коляды, – говорит Коревицкий, – но оно не для нашего театра. В нашем регионе, да к тому же в красавце-здании с колоннами и хрусталём не до «чернухи», на сцене не нужны «свинцовые мерзости жизни».
Позиция, наверное, не бесспорная, однако вызывающая уважение своей твёрдостью, аргументированностью, последовательностью воплощения.
Новый главный режиссёр, сравнительно недавно принявший театр, – Александр Михайлович Цодиков – не новый здесь человек: семнадцать лет назад он пережил в Тюмени счастливую творческую молодость, испытал радость успеха. Он хорошо понимает, что почти за два десятилетия и город, и коллектив, и публика, как и сама жизнь, стали совсем другими. «Это совсем иная «вода», – говорит он, – в ту, прежнюю, второй раз уже никак не войти. А значит, сейчас надо заново угадывать, что способно соединить зал и сцену, идею и воплощение, что может сделать единомышленниками всех участников спектакля, включая его зрителей». Главный думает о брехтовской «Трёхгрошовой опере», о «Яме» Куприна… И о том, как ему предстоит вести театральный корабль в очень непростую штормовую погоду. По счастью, вместе с опытнейшим «шкипером», блестящим стратегом и тактиком – директором.
Что никак не отнять у Владимира Коревицкого – так это его всегдашнее умение вовремя проанализировать происходящие события и успеть опередить их, действуя зачастую гибко и нестандартно, преодолевая устоявшиеся стереотипы. И пока вся наша театральная периферия в большинстве своём только ещё медленно пережёвывает опасности предложенной им сверху модели АУ – автономного учреждения, боясь оторваться от государственных финансовых гарантий хотя бы в обеспечении зарплат и «коммуналки», тюменский директор уже перевёл свой коллектив на новый способ существования, пустился в самостоятельное экономическое плавание. Все актёры написали заявления об уходе с работы и о приёме на работу в новое учреждение, не побоялись, Коревицкому доверяют. Зато и зарплата по заключённым с администрацией контрактам у них сразу же повысилась. При АУ увеличивается самостоятельность театра, появляются возможности собственного манёвра. Но и областная администрация по договору с театром принимает на себя определённые обязательства. Начинают работать взаимные обязательства равноправных партнёров. Конечно, в этом случае необходимо очень сильное театральное руководство, как в Тюмени. И, как в Тюмени же, надёжная, ценящая и понимающая нужды театра местная власть.
– Сколько себя помню, всегда были разговоры о кризисе, да ещё чуть ли не о конце театра, – говорит Коревицкий. – Это всё чушь! Но вот способы существования, правила игры, которые сегодня вообще ежегодно переписываются, они в разные времена разные. Театр, как и всё общество в целом, переживает, конечно, серьёзную «ломку». Это надо понять, усвоить, что в качестве социального института мы больше государству не нужны. Нет больше единых правил, и самостоятельность наша вынужденная, ибо никто больше управлять и распоряжаться театром не хочет. Понятно, почему многие растерялись, испытывают страх и полную неуверенность в завтрашнем дне. Но свободным быть вообще трудно!
Но в такой же степени и важно, добавим мы, и это будет более чем правильный финал в рассказе о сегодняшнем дне Тюменского драматического театра.
Анна КУЗНЕЦОВА,
ТЮМЕНЬ–МОСКВА
Фото с www.teatr-tyumen.org.ru