Шли дожди, ветра летели,
Шар земной крутился еле,
Стрелки верили песку,
Снизу маятник качели,
Сверху бойкое ку-ку.
<....>
Напридумывали боги.
Туловища, руки, ноги,
Головы, чтоб пить и есть.
Камень с птицей у дороги,
Справа правда, слева честь.
Светофор, регулировщик,
Хвост от очереди, копчик
Рудиментом, гардероб.
Принц шлифует шпаги росчерк.
По стене отец идёт.
Это сложные по смыслу стихи. Сразу даже невозможно сказать, о чём они. Их, пожалуй, не назовёшь потоком сознания и не сравнишь со сновидческим плутанием, скорее они похожи на лирическое сращение несращиваемых понятий, выявление соприродства совершенно разнородных вещей – особенно наглядно демонстрирует данное высказывание последняя строфа. Внятность – точно не то, что интересно поэту Олегу Мисковцу. Ироничная парадоксальность – вот тот метод, которым автор прощупывает мир, делая все знакомые вещи совершенно новыми, увиденными с неожиданного ракурса.
И вместе с тем стихи Мисковца очень предметны – в книге много названий городов, имён, фамилий. Абстрактные понятия, такие как красота или любовь, для автора вполне конкретны. Разговорный язык с вкраплением специальных словечек, а иногда и терминов вполне гармонично сочетается с высоким стилем.
Делитом добавляя часть листу,
Бэкспейсом начиная всё сначала,
С шрифтом ли, без исправить красоту,
Но не настолько, чтоб уже звучала...
Смело работает автор с аллюзиями и аллитерациями. И выходит это не натужно, а очень симпатично, особенно если речь идёт о любви, о которой автором написано немало ярких стихотворений.
…Мне дым пустить от сладкой папиросы
Чуть мимо Вас задумчиво зело
Не позволяет выдержка матроса
Не потому, что сняты все вопросы,
А оттого, что краденое – зло.
<...>
Мне правды Вам почти что не осталось.
В который раз меняя материк,
На два испытываю жалость
Не оттого, что выбираю старость,
А потому, что молодость на миг.
Есть в стихотворениях Олега Мисковца своеобразная обаятельная брутальность. И крепко спаянная с ней эмоциональная отчаянность, резкость стилистического жеста. Есть и категоричность, но не подростковая, обжигающе-обидчивая, а напротив, категоричность мудрого человека, для которого неприемлемы те или иные вещи в принципе, и он не собирается делать вид, что ему всё равно. И вот это, пожалуй, – «мне не всё равно» – могло бы стать девизом ко всей книге автора. Лирический герой Мисковца всё делает в полную силу: жалуется, радуется, ненавидит, любит...
Случается, когда-нибудь,
Практически почти что сразу,
Что вспомнить даже не вернуть
Ни пол, ни треть, ни четверть раза.
От целого зубок неймёт,
Соль прошлого, как кровь, – невкусна,
Не видит ока оборот
Восторженную явь искусства.
Оно понятно: пустота
Обходит новые пределы,
Любовь садится улетать
На шею ангела, что в белом.
Что в чёрном, подчищает суть,
Переставляет сны по новой,
Начнётся всё через чуть-чуть...
В конце концов возникнет слово.