Сын известных кинематографистов Марины Голдовской и Давида Ливнева пришёл в кинематограф в 90-е годы, тогда же свои первые картины делали Сергей Урсуляк, Валерий Тодоровский, Николай Лебедев и другие теперь маститые режиссёры. В отличие от них, Сергей Ливнев, выпустив два фильма, ушёл в продюсирование, писал сценарии, надолго уезжал из России и вот почти через четверть века вернулся в режиссуру. То, о чём он заговорил, показалось на общем политизированном фоне нашей жизни крайне необычным. Примирительным. Объединяющим, человечным.
Вечная проблема взаимоотношений отцов и детей здесь максимально обострена. Виктор, которому сильно за семьдесят, узнал о своём диагнозе – быстропрогрессирующая деменция. Он – выдающийся дирижёр – превращаться в овощ и умирать категорически не согласен, хочет жить и работать. А его сын Марк (домашнее прозвище – Птицын, отца – Ваше Величество), которому за пятьдесят, – художник (он делает инсталляции из необычного материала – верёвок), взлететь никак не может, подвержен хроническим мигреням, заводить семью не желает и, вообще, жить не хочет. Начинается фильм с того, что он вешается на своих верёвках.
Отца играет Даниэль Ольбрыхский, и играет великолепно, зазора – где актёр, где образ – нет. Удивительные обаяние и мощь. Хотя его герой, абсолютный эгоцентрик, менявший жён, когда-то чуть не убивший собственного сына (во всяком случае, желавший от него избавиться), всю жизнь лгавший, будто мать бросила их, когда мальчику было четыре года (на самом деле она умерла при родах). Вроде отвратительный человек, но… его всё время жаль. О нём действительно хочется заботиться. Ему хочется поклоняться, он действительно Ваше величество.
В образе сына – Алексей Серебряков, который только что (всего за год до «Ван Гогов») сыграл Лёху Штыря, отца, которого сын (Витька Чеснок) вёз в дом инвалидов. Папаша там ещё хуже, уголовник, которого сын в финале всё же пожалел. Там всё и всех понимаешь: и взаимную ненависть, и сострадание, которое просыпается в сыне. А здесь всё же есть вопросы, и первый из них: почему герой лезет в петлю? Иногда вспоминался и мешал сериальный доктор Рихтер и другие резонёрствующие персонажи Серебрякова. Хотя образ Птицына, завядшего в тени великого отца и бунтующего против него, обожающего и ненавидящего одновременно, получился убедительным. С таким гениальным родителем немудрено заработать хроническую мигрень.
Отцу все подчиняются и отдают жизнь без остатка. Замечательный образ создала Елена Коренева, её Ирина пришла к Величеству юной ассистенткой и состарилась с ним, превратившись в домработницу и сиделку, когда-то по просьбе отца она занималась даже сексуальным воспитанием Птицына. Замечательна в роли сверстницы и восторженной поклонницы Величества – Светлана Немоляева, её остроумно и жизненно оттеняет Ёла Санько в роли матери бывшей возлюбленной Птицына. Все женщины удивительно и по-разному играют любовь к гениальному музыканту. И Ольга Остроумова в роли бывшей жены Величества, которую он когда-то выгнал, лишив Марка женщины, которую он считал матерью. Впрочем, хорошо, что выгнал, потому что у неё появилась своя семья, родился свой Птицын, и у него родились дети, но любовь к Его Величеству осталась.
Ещё вопрос: почему, встретив такую замечательную женщину, как Маша (отличная работа Полины Огуреевой), у которой такие прекрасные родители и дед (Анна Каменкова, Авангард Леонтьев и Сергей Дрейден), Птицын отказывается от неё? Я не смог поверить (а может быть, не захотел), что человек, которого сыграл Серебряков, так настроен на прекращение собственного рода. В его актёрской палитре доминируют основательность, закрытость, жёсткость, но черт мятущегося интеллигента нет: беззащитности, слабости, самоубийственной рефлексии.
В изумительном финале старики в доме для престарелых увлечённо вырезают по дереву (творчество – это жизнь), а Марк в этом им увлечённо помогает – нашёл, нашёл своё предназначение! Мотив безысходности, который витал над Птицыным, преодолевается. Любовью. Он прощает своего отца и проводит с ним последние дни и часы его жизни.
В кинематографе важны мотивы протеста, борьбы за социальную справедливость… Да, но Ливнев заставил нас вспомнить, что есть главная несправедливость жизни, которую победить нельзя, но бороться и отодвигать её можно – перед лицом смерти нельзя без прощения и милосердия.
В заключение хочется отметить выдающуюся работу оператора Юрия Клименко и художников Эдуарда Галкина и Александра Осипова. Изумительны интерьеры, пейзажи, и портрет Тарковского в комнате Марка совсем не случаен; как и звучащие строчки Пушкина и божественная музыка Моцарта.
Александр Кондрашов