В городе, где я живу, театра нет. Но поскольку работа моя связана с частыми командировками, в том числе и в Москву, имею возможность не без оснований причислить себя к отряду театралов. Кстати, пользуясь случаем, хотелось бы обратить внимание на то, что само слово это в последнее время всё чаще употребляется в СМИ, не говоря уже об обыденной речи, в неправильном значении – им следует называть исключительно людей, любящих театр, а никак не служащих в нём; полагаю, «Литгазете» об этом сказать не грех.
Так вот. Бывая в столице практически ежемесячно, стараюсь по возможности выбираться на нашумевшие премьеры, в театры, которые, что называется, на слуху. Похвалиться, что обладаю полным видением картины, разумеется, не могу, однако на собственное видение ситуации, думаю, имею определённое право. Не буду говорить о художественном уровне, о режиссёрском искусстве, об актёрской игре – при том что некоторые соображения обо всём этом у меня имеются, наверное, нет смысла вступать в состязание с профессионалами. Но вот одним чрезвычайно важным и показательным, на мой взгляд, наблюдением не поделиться не могу.
Дело в том, что с афиш современного российского театра почти исчезла современная отечественная драматургия. Сказано, наверное, не без преувеличения, но если попробовать проанализировать тот же столичный репертуар хотя бы в первом приближении, то некоторый «перекос» сразу же станет очевидным. Очень много русской классики, что, безусловно, само по себе хорошо (другое дело, в каком виде она зачастую бывает интерпретирована, но об этом «ЛГ» и так довольно много пишет). Немало классики зарубежной. Современную западную драматургию также ставят довольно много, может быть, даже излишне много, если принять во внимание далеко не выдающееся качество многих из этих пьес. Инсценировки, перелицовки, разного рода «композиции»... Но где же на сцене театра наше сегодня? Оно есть, но это капля в море изображения иных времён и народов. Создаётся ощущение, что оно нынешним сценическим деятелям не очень-то интересно.
Причём если мы посмотрим на ситуацию в других видах искусства, то увидим достаточно интересные вещи. То же ТВ, к примеру, какое-то время назад «кормило» нас почти исключительно латиноамериканским «мылом», сменившимся затем сериалами made in USA. А сегодня на всех каналах громадное количество самых разных многосерийных фильмов именно на современную тематику (об уровне их не говорим, но некая очевидная тенденция налицо). Сходные процессы происходят и в нашем «большом» игровом кино: вспомните, сколько картин о сегодняшней России вышло на экраны в последние годы. Литература – та, кажется, и вовсе никогда не оставляла своим вниманием злободневность. Это если иметь в виду прозу. А вот про нынешнюю драматургию такого не скажешь.
Куда делись талантливые авторы пьес, которыми российская словесность всегда была славна – со времён Грибоедова и Гоголя. Да, одни из них, к сожалению, ушли из жизни: Александр Володин, Виктор Розов... Некоторые, как Михаил Шатров, с головой ушли – насколько можно судить по появляющимся в печати сведениям – в большой бизнес, в иные сферы деятельности. Но где новые драматические произведения Александра Гельмана и Михаила Рощина, Александра Галина и Людмилы Петрушевской, Нины Садур и Надежды Птушкиной – одним словом, всех тех, кто достаточно активно «отвечал» за соответствующее направление в репертуарном спектре ещё 15–20 лет назад?.. Они что – перестали писать? Или же настолько «разучились» делать это, что стали вовсе не интересны нашим постановщикам?
И где – ещё один прямо напрашивающийся вопрос – их наследники? Да, если почитать специальные издания, попутешествовать в Интернете, то может создаться впечатление, что с молодой драматургией (или, как назвали своё направление его творцы, с «новой драмой») у нас всё обстоит куда как замечательно. Постоянно проводятся разного рода фестивали, читки, существуют даже целые театры, исключительно «новой драмой» только и занимающиеся... Но, во-первых, театры эти исключительно «подвальные» – а в прежние времена их именовали театрами-студиями. До академических сцен эти сочинения не доходят. А во-вторых, в какой степени они вправе претендовать на «свято место»? Речь даже не о ненормативной лексике, без которой «новодрамовские» творцы, те же братья Пресняковы, называемые едва ли не самыми популярными российскими драматургами со времён Чехова, похоже, не мыслят себе изображение картин современной жизни. Речь о том, что они – сужу, правда, по тем немногим собственным встречам с воплощениями их пьес – могут быть названы, скорее, пародистами, пересмешниками, чем авторами по-настоящему серьёзных злободневных произведений. Или же я не прав?
Хотелось бы узнать со страниц такого авторитетного издания, как ваше, что происходит с современной российской драматургией.
С уважением,
, КРАСНОДАРСКИЙ КРАЙ
P.S. Извините, что не подписываюсь полным именем: дело в том, что мои коллеги и без того нередко подтрунивают надо мной за такое «немужское», по их мнению, занятие, как ходьба по театрам. А если узнают, что я ещё и письмо в газету написал, так и вовсе засмеют.
ОТ РЕДАКЦИИ. Благодарим нашего корреспондента за любопытное послание, которое мы привели практически полностью и в стилистике оригинала. Готовы сообщить, что большая дискуссия о современной драме, в которой, как мы надеемся, примут участие не только критики и театроведы, но и сами драматурги (как «новые», так и «старые»), а также представители других театральных цехов, начнётся в ближайших номерах «ЛГ». Будем рады, если в соответствии с «зачином» в ней примете деятельное участие и вы, наши читатели: как те, кто считает себя театралами, так и те, кто к данному отряду причислить себя не может.