В начале февраля Дмитрий Медведев подписал указ об учреждении трёх премий президента РФ для молодых деятелей культуры в размере 2,5 млн. руб. каждая. Эту новость президент огласил на встрече с министром культуры Александром Авдеевым, добавив: «…мне неоднократно говорили, что у нас есть очень талантливые молодые представители сферы культуры, которые также должны быть вовлечены в такого рода систему грантовой поддержки». «Также» здесь означает, что подобная награда вручается молодым учёным.
Ни в одном блоге инициатива главы государства никак не была прокомментирована. Почему? Потому ли, что патернализм, то бишь «отцовское» покровительство, до сих пор воспринимается гражданами как само собой разумеющееся? Или, напротив, потому, что господдержка в сфере культуры выпала из коллективного бессознательного россиян?
Нас прежде всего интересует, естественно, то обстоятельство, что одна из трёх заявленных наград будет присуждаться литераторам. До недавних пор в «молодых» писатели ходили лет до 50 с гаком. Теперь у 20-летних лауреатов премии «Дебют», как у больших, берут интервью, на их часто единственное произведение пачками пишутся рецензии, их глубокомысленные портреты украшают собой все литресурсы Интернета. Но сплошь и рядом премиальный аванс ничем в дальнейшем не подтверждается: в юности талантливы все или почти все.
Разгул сегодняшней премиальной стихии в общественном сознании сводится к одной номинации: «Не тому дали». Но если Ю. Поляков обосновывает свои претензии к Русскому Букеру, бессмысленному и беспощадному, и Большой, ну очень большой, книге (http://www.stoletie.ru/obschestvo/juri_polyakov_bukerovskaya_premiya_nanesla_uscherba_literature_ne_menshe_chem_kgb.htm), то в большинстве своём читатели и критики несравнимо более огульны в оценке номинантов и тем более лауреатов. В России вообще не очень любят, когда деньги дают «ни за что». Почему-то в период присуждения Сталинских премий по литературе так не считали. Да и Ленинские не комментировали в уничижительном тоне. Легко допустить, что тогдашние члены комиссий работали с большей отдачей, чем нынешние эксперты, – самое меньшее, чем они рисковали, была карьера. Ещё проще сделать вывод, что литература измельчала не только в тиражном измерении.
Но и то, и другое – лишь произвольные допущения. Эксперты и члены жюри сегодня рискуют, конечно, не партбилетом. Но материальный, как и моральный, эквивалент их трудов по прочтению тысяч номинантских страниц не так ничтожен, чтобы им пробрасываться. Что касается литературы, она организм живой и сиюминутной экспертизе поддаётся с трудом. Никто сегодня не вспомнит Василия Ильенкова или Ивана Василенко. Но ведь и премии они в незапамятном 1950-м получили Третьей степени.
Отец, конечно, слушает пожелания детей, но в итоге подарки к дню рождения выбирает, руководствуясь собственными представлениями и средствами, которыми располагает. И в наследство оставляет кому мельницу, а кому – кота. Но, что бы теперь ни говорили, советские Госпремии нельзя назвать кулуарными. Иначе их никогда бы не получили В. Шукшин или К. Чуковский, И. Андроников или Ф. Абрамов. А вот для определения лауреата Новой Пушкинской премии жюри и конкурс вообще не предусмотрены.
Стоит ли напоминать, что самые престижные литературные премии мира учреждались частными лицами или их фондами? Про Нобелевскую, наверное, нет. Пулицеровскую придумал американский газетный магнат по фамилии соответственно Пулицер. Эдмон Гонкур завещал своё состояние Литературной академии – так родилась главная французская премия. Премия Ренодо, которая вручается в тот же день, что и Гонкуровская, но на минуту позже, создана десятью журналистами и литературными критиками. Японская «Йомиури» учреждена одноимённой издательской компанией. Государственными на сегодня можно считать германскую премию имени Георга Бюхнера и австрийскую премию по европейской литературе, присуждаемую Федеральным министерством образования и искусства.
Да что говорить о загранице, если фонд Пушкинской премии, объявленной в 1881 году под патронатом отделения русского языка и словесности Императорской академии наук, престижнее которой в России не было и не предвидится, составили средства от добровольных пожертвований, собранных на сооружение памятника Пушкину в Москве! А граф Уваров учредил премию в память о своём отце. В 1860 году награду разделили А.Н. Островский за «Грозу» и А.Ф. Писемский за «Горькую судьбину».
Любопытно, конечно, узнать, кто и в каком контексте «неоднократно говорил» президенту о том, что Россия не бедна талантами. Но ещё интереснее, кто и по каким критериям будет раздавать молодым писателям по 2,5 миллиона ежегодно. Достигнет ли новая премия класса премиум или останется выгодным предвыборным ходом?