Нам, простым российским гражданам, это далеко не безразлично, поэтому я предлагаю нашу сегодняшнюю философскую рубрику посвятить размышлениям на эту тему.
Конечно, мы можем встретиться с вызовами, которые потребуют от нас незапланированных тактических ответов, но стратегия будет по-прежнему определяться нашим президентом, его пониманием происходящего, то есть в конечном счёте особенностями его мировоззрения. Одной из таких особенностей, которую надо выделить как очень важную, является его глубокое убеждение в том, что возродить великую Россию можно исключительно гуманными методами, не прибегая к жёстким насильственным мерам. В России осуществляется попытка создать могучую мировую державу не кнутом и пряником, а одним только пряником. Понятно, что вопрос о том, каковы шансы на успех этой попытки, не может нас не волновать, и тут важна любая подсказка. Такую подсказку естественнее всего искать в истории, которая помнит всякое, в том числе и замыслы бескровного государственного строительства.
Первый прецедент относится к концу X века. Став христианином, князь Владимир Красно Солнышко услышал заповедь «не убий» и отменил смертную казнь. В результате резко возрос уровень преступности, в том числе разбойничьих нападений на дорогах, которые поставили под угрозу само существование государства. Положение спасли епископы, разъяснившие князю, что заповедь «не убий» относится к простым гражданам, а для правителей делается исключение, о котором говорил апостол Павел: начальствующий «не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим. 13, 4). Умный князь всё понял, возобновил высшую меру наказания, и жизнь страны вошла в нормальное русло.
Второй прецедент датируется началом XIX века. Гуманнейший и благороднейший из монархов, Александр I Благословенный, поставил своей задачей вывести Россию из рабовладельческого уклада и ввести её в Новое время, обходясь без принуждения. Для этого он применял два метода: развитие и совершенствование законодательства с внедрением в чиновничью практику неукоснительного исполнения законов, а также широкое просвещение нации, касающееся всех сословий. Он привлёк к законотворчеству выдающегося правоведа Сперанского и засадил его за работу, которая увенчалась созданием Свода законов Российской империи, существенно ограничившего произвол помещиков. По его указам были основаны несколько университетов, множество гимназий, сеть церковно-приходских школ, а в Царском Селе он отрыл Лицей, призванный выращивать государственных советников высшего ранга, и взял его под свой личный контроль.
В результате его деятельности началось бурное пробуждение российской мысли: возникали философские кружки, шли бесконечные обсуждения мировоззренческих вопросов, лекции знаменитых университетских профессоров собирали массу слушателей. Именно александровская эпоха открыла золотой век русской культуры: в это время творили Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Глинка, Кипренский, Тропинин, Брюллов. Однако мягкость Александра имела и печальные последствия – заговор декабристов, грозивший страшной катастрофой для всей России. Император прекрасно знал обо всех стадиях развития этого заговора – разведывательные службы работали тогда не хуже, чем при советской власти, – и мог бы, улучив момент, устроить заговорщикам варфоломеевскую ночь, но он этого не сделал. Слава богу, положение спас его младший брат, Николай, не колеблясь открыв артиллерийский огонь шрапнелью по восставшим и обратив их в бегство. Да и потом в течение десятилетий ему пришлось закручивать гайки, что, как ни парадоксально, нисколько не воспрепятствовало дальнейшему расцвету русской культуры.
Итак, первая попытка гуманного государственного строительства кончилась полным провалом, вторая имела частичный успех. Действительно введя Россию в Новое время и сделав её легитимным государством европейского типа, она в то же время поставила под удар само её существование: ведь то, что произошло в 1917 году, могло произойти при попущении Александра и в 1825-м.
Какой же вывод должны мы сделать из этих уроков истории?
Тут невольно вспоминается песня Высоцкого: «Дважды пытались, но Бог любит троицу». Первый раз ничего не получилось. Второй раз получилось наполовину. Давайте же надеяться, что на третий раз получится полностью, тем более, что «болотное восстание» уже прошло, и достаточно безболезненно, так что шрапнель и виселицы не понадобились.
Виктор ТРОСТНИКОВ,
кандидат философских наук