Леонид Соколов
Родился в 1953 году в Уфе, писатель-юморист, член Союза писателей РФ и РБ, заслуженный работник культуры Республики Башкортостан. Автор одиннадцати юмористических сборников. Печатался во многих центральных изданиях и за рубежом – в Болгарии, Германии, Канаде и в других странах. Лауреат «Национальной литературной премии Золотое перо Руси», премии «Золотой телёнок» и др.
Когда встретятся поезда
Владимира Петровича секретарша разыскала в плановом отделе, где тот рассказывал только что пойманный в интернете анекдот.
– Вас к телефону! Кажется, сын... – бархатно пропела Сонечка, шурша новой модной итальянской кофточкой…
– Ну, чего тебе, Вовка? Опять задачка не получается? Давай диктуй. Помедленнее, я тебе не стенографист... Так, пишу: из пункта А в пункт В вышли два поезда... Когда встретятся? Ладно, дай подумать...
Закрывшись в кабинете и дав секретарше строгий наказ никого не впускать, Владимир Петрович приступил к решению. Он с трудом выискивал в лысой своей голове какие-то формулы, исписывал лист за листом, то и дело вскакивал с места, ходил по кабинету из угла в угол. Но, несмотря на все усилия, поезда никак не хотели встречаться и вообще не двигались с места...
– Чёрт-те что задают в пятом классе. Пусть техотдел попробует решить! Там целых пять кандидатов наук...
Ответ оттуда гласил, что поезда встретятся через два часа.
– И неправильно! – буркнул в телефон Вовка.
– Ладно, поставим задачу перед аналитиками.
– Лучше, пап, не надо. В тот раз из-за них двойку получил...
– Как это двойку! Что ж раньше не говорил, я их всех премии лишу! Тогда... дам задание главному конструктору!
У того поезда встретились через три часа.
Потом задачка ходила по всем отделам НИИ. Поезда то пыхтели на подъёмах, то неслись навстречу друг другу, встречаясь через четыре, пять, шесть часов, то вообще не встречались... Неожиданно раздался звонок.
– Опять ты, Вовка?! Ну чего тебе? Как, сам решил?! Что ж тогда голову морочил всему институту?..
Перехожу на кофе
Решил стать писателем. Уселся за стол, положил перед собой авторучку, листы бумаги. Просидел неделю, но не высидел ни строчки.
Узнал, что Хемингуэй работал стоя. Простоял целых трое суток, покуда не рухнул на пол, и продолжал работать прямо тут, как поэт Хлебников. Но увы... Потом пытался творить на подоконнике, на тумбочке, на скамейке, в кафе, даже в лифте. Но и это не дало результатов.
Вычитал, что Флобер работал по ночам. Последовал его примеру. Но за месяц счётчик намотал столько электричества, что пришлось, как Гюго, перейти на утренний режим работы. Заперся на ключ, не открывал никому, оброс, как Робинзон Крузо. Вышел на улицу, напугал прохожих, да, похоже, и Музу тоже…
Услышал, что Лев Толстой любил кататься на велосипеде. Купил велосипед. Даже записался в секцию… Потом, как Байрон, увлёкся плаванием. Правда, в отличие от него Ла-Манш не переплывал. И кто знает, что из этого получилось бы, не увлекись я, как Тургенев, охотой. Кончилось, однако, тем, что меня приняли за браконьера и отобрали ружьё. Пришлось, как Аксакову, заняться рыбной ловлей…
Однако листы покуда остаются чистыми. Но я не отчаиваюсь. Недавно узнал, что Бальзак очень любил кофе. Надо будет тоже попробовать…