– А давай назовём шлангодуя Акакием, – сказал Максим, доставая из коробки пылесос.
– Не, пусть будет Эдик, – возразила Ксюша, расправляя шланг агрегата.
– Как тот придурок, что твои фотографии лайкает?
– Не знаю, кого ты имеешь в виду, – пожала плечиками Ксюша, – я многим нравлюсь, а Эдик просто смешное имя.
– Акакий смешнее, – сверкнул улыбкой Макс, – кроме того, у тебя вряд ли найдётся друг детства или бывший сокурсник под таким ником.
– А то бы ты ревновал к пылесосу?
– Да! – вспылил Макс. – Достала твоя игра с именами. Тренажёр – Боря, телевизор – Гена.
– Ты первый начал! – парировала Ксюша. – Кто назвал кофеварку Ларисой? У тебя с ней что-то было?
– С кофеваркой?
– Не делай из меня дуру, – с вашей секретаршей.
– Ничего личного. Она,
представь, кофе литрами пьёт, вот мы и прозвали её кофеваркой. А если Ларису зовут кофеваркой, то почему не назвать кофеварку Ларисой, логично?
– Допустим, а почему посудомойку Гулей называешь? В честь какой такой Гули? – прищурилась Ксюша.
– Не в честь, а для пользы. Буфетчицу Гулей зовут, по совместительству она посудомойка. Покладистая, безотказная, – самодовольно ухмыльнулся Макс, – вот я и подумал, что если нашу посудомойку Гулей назвать, тоже не будет ломаться. В смысле, долго прослужит.
– А швабру, что же, никак не назвал?
– Хотел Татьяной, в честь твоей мамы, но подумал, что ты будешь против.
– Назову её Элей, ведь так звали швабру, с которой ты жил до меня?
– До тебя была Юля.
– С каким наслаждением я натру этой Юлей пол в туалете!
– Хватит, остынь, – обнял Ксюшу Максим, – давай пылесос испытаем.
– Так он же у нас всё ещё безымянный, – наморщила лоб Ксюша, – на вид солидный, как твой шеф. Пусть будет Евгений Петрович!
– Классно! – Обрадовался Макс. – Он бурчит, пыль глотая, а я пинаю его, на поворотах покрикивая: «Давай, Евгений Петрович, работай бездельник!»
– Стану звать его попросту Женей, – обронила Ксюша, погладив пылесос.
– Погоди, погоди, – нахмурился Макс. – Вспомнил! Так соседа зовут, которому ты строишь глазки. Тогда я тоже буду звать Женей, в честь милой блондинки, к которой стричься хожу!
– А пылесос мужского рода! – похлопала Ксюша по шлангу.
– А пылеуборочная машина – женского! – похлопал Макс по округлостям корпуса.
– Тогда вот твоей Женьке! – пнула Ксюша пылесборник.
– А вот твоему! – ударил Макс с другой стороны.
– Вот твоей милой блондинке, – резким пинком перевернула пылесос разъярённая Ксюша.
– Мстить так мстить! – раздухарился Макс, выдёргивая шланг из агрегата.
Экзекуцию прервали сообщения, синхронно прилетевшие на мобильники мстителей.
– У тебя от кого? – прочитав своё, поинтересовалась Ксюша.
– От кофеварки. Пишет, что шеф отменил совещание. А у тебя?
– От тренажёра, зовёт на встречу однокурсников.
– Вы же недавно встречались! – возмутился Максим.
– В тот раз были не все.
– Покажи сообщение!
– Сначала ты своё!
– Давай враз, по моей команде, – предложил Макс.
– Ну нет, ты обязательно смухлюешь!
– Это тебе верить нельзя, – побагровел Максим. – Вчера сказала, что отец позвонил, но я-то расслышал, как ты просюсюкала: «Дима, дорогой».
– Да это я жаловалась отцу, что миксер дорогой купила, можно было и подешевле. Забыл, что миксер я Димой зову? А вот с кем ты по телефону сюсюкаешь, – перешла в наступление Ксюша, – мне неизвестно, поскольку делаешь это сидя на унитазе! Но я-то тебя всё равно подловила, когда ты во сне бормотал, что Лариса горячая!
– Приснилось, будто кофеварку уронил, чуть не обжёгся, – выкрутился Макс.
– А что приснилось, когда ты, поглаживая подушку, называл её Леной?
– Микроволновку Лену во сне протирал, переживаю, что грязная, а у тебя всё руки не доходят!
– Потому что всё в доме на мне!
– Ну, я же купил пылесос, теперь полегче будет.
– Боюсь, что мы его поломали, – вздохнула Ксюша.
– В порядке твой Эдик, – резюмировал Макс, осмотрев агрегат.
– Да ладно, пусть будет Акакий, – уступила Ксюша.
Поцелуй примирившихся прервали трели мобильников. Чтобы ответить, она поспешила на кухню, а он, как всегда, уединился в туалете.
– Не надо звонить, лучше пиши, – шипел в мобильник Максим, – моя соковыжималка страшно ревнивая.
– Димуля, дорогой, конечно, встретимся, – шептала Ксюша, – мой чайник ни о чём не догадывается.