Нас стало слишком мало на единицу площади. Свирепый ураган обрушивается на побережье протяжённостью двести километров – ни одной жертвы. Гигантский пожар пожирает тысячи гектаров леса – некого хоронить. Беспощадные камнепады лупят с гор длинными очередями – в молоко. Ну хотя бы одного, несчастного, вшивого, рикошетом – нет. Из центра с тайной надеждой: «Немедленно предоставить список погибших!» С места происшествия: «Не представляется возможным за неимением упомянутых в наличии».
Другое дело Китай. Чиркнул зажигалкой – пятьдесят тысяч трупов, выбросил окурок – сто тысяч сирот. Непрекращающиеся несчастные случаи и техногенные катастрофы с тяжёлыми травмами и многочисленными смертельными исходами ни на минуту не дают китайским властям усомниться в том, что их великие усилия, направленные на улучшение жизни простых китайских граждан, не напрасны. Если один кирпич, упавший с крыши, по-прежнему поражает сразу шестерых, значит, всё идёт как надо.
В России беспокойство. Любой государственно мыслящий человек вам скажет – если пятьдесят цистерн с бензином, сойдя с рельсов, не встретили на своём пути ни одного детского сада, нужно что-то делать. Москва умоляет регионы: «Дайте же в конце концов прирост. Дайте нам пять процентов в год, а качество можно оставить на прежнем уровне. Вас что, учить?» Тех, кто умоляет, можно понять – им невозможно с нами работать, нас с каждым днём всё труднее отыскать. Их каторжный труд теряет смысл – и действительно, зачем строить этот мост, если через двадцать лет по нему некому будет ездить, а построим мы его только через тридцать, если начнём вчера? Казалось бы, чёрт с ним, с этим мостом, но в бюджете уже заложено. И компенсации за трагически погибших на этой стройке века уже заложены, так что если настрогаете больше народу, чем вас просили, не переживайте – там, где надо, разберутся и отрегулируют, есть способы, есть. Главное, дайте возможность освоить средства, будьте же наконец людьми.
Что бы там ни говорили, основная национальная программа на ближайшие годы – повышение коэффициента полезного полового действия. При этом счастливое лицо женщины, идущей утром на работу, результатом такового действия считаться не может. Результатом полезного полового действия может считаться исключительно появление на свет новой души населения с целью пополнения фонда безвозвратных потерь. Темпы переселения в лучший мир в результате чего угодно не должны отражаться на расходной части бюджета ни при каких обстоятельствах ни сегодня, ни впредь. Железное правило госслужащих: нельзя взять, если не на кого сослаться, а нас всё меньше и меньше. Динамика угрожающая – вот они и зашевелились.
Ну да бог с ними – результат нужен им, но повышать этот самый коэффициент всё-таки нам, то есть заранее понятно, чем всё закончится, если, конечно, без уголовной ответственности за саботаж. Обидно другое: ночью уже невозможно выбросить из головы мысль, что как раз в данный момент какие-то люди оценивают твою личную жизнь как деятельность, не дающую нужного стране результата. Скажу больше – трудно даже начать, когда где-то в углу маячит лицо министра регионального развития и на этом лице ясно написано, что всё, что я сейчас сделаю, я сделаю концептуально неверно. Так и подмывает встать и уступить место старшему товарищу, стороннику партии действия, между прочим. Это, кстати, мысль. Они приняли решение – пусть они его и в жизнь, они же сами кричат на каждом углу: «Берём на себя!» Со своими женщинами мы поговорим, а «Единую Россию» переименуем в Партию ответственных отцов (ПОТЦ). Другого выхода нет, потому что только тогда, когда у наших единых детей появится наконец серьёзный шанс дожить до старости наших единых жён, страна в лице её руководителей посмотрит на графики и выдохнет облегчённо: «Пошёл рост».