Учебники по литературе – рекомендовано и неодобрено
«Дорогой друг, ты сейчас погрузишься в волнительный мир русской и, бери шире, мировой литературы… Перед твоим взором пройдут увлекательные события, возникнут бессмертные образы…».
«Дорогой друг» нервно косится на монитор компьютера с отсроченным на время сеансом новой захватывающей игры «Убей всех за пять минут» и недоверчиво читает дальше. Спотыкается на подписи: коллектив авторов. Авторов действительно коллектив. Пушкин, Чехов, Булат Окуджава… Погружение началось.
ГЕННО-МОДИФИЦИРОВАННЫЕ ПОСОБИЯ
Можно всем и с уверенностью сказать: с учебниками по литературе сегодня у нас всё хорошо. Теперь их, как колбасы, – много. Все даже не вместились в багажник автомобиля (колёса сразу просели, гаишники нехорошо стали коситься).
О подобном нельзя было даже мечтать в нашем несчастном тоталитарном детстве. Один учебник переходит от старшего брата к средней сестре, а затем и к тебе. И темы какие-то все поразительно одинаковые и скучные: любовь к Родине, нравственные искания героев и героинь, забота о народе, самопожертвование…
А теперь? Открываешь учебник-хрестоматию для шестого класса под редакцией О.М. Хреновой, М.А. Снежневской (издательство «Мнемозина»), а там тебя ждёт не дождётся рассказ Шолом-Алейхема «Мальчик Мотл». Про становление «среднего класса» и приобретение «первоначального капитала». Ну не всё, конечно, получилось – но дискурс, как говорили во времена расцвета демократии и свобод, дискурс очевиден. И ведь хороший учебник – с Чеховым, Короленко, Платоновым. Даже Северянин есть на любителя. Может быть, решили: а дадим-ка всех сразу? Толерантностью по голове, а там хоть в школу не ходи. Или в Федеральное собрание. Это у кого как.
В общем-то, весь вопрос и заключается в принципе отбора. По идее этот принцип должно формировать государство. Цели у него должны быть: стратегические (побольше нефти и газа продать), тактические (по телевизору хорошо выступить, галстук модно повязать). Ну и в литературе.
Вот посылают же художников за государственный счёт представлять российское искусство, значит, что-то миру хотят передать, какой-то мессидж такой непростой. Или же хрустальную мечту модернизации – Сколково – нехорошие языки уже пообещали отдать Марату Гельману, под оформление. Так и видится, как заслуженный галерист клеит обои и вытачивает высокофигурные табуретки для будущего. Будущее мнётся в передней и не знает, куда деть ноги с дырявыми носками. А не надо было разуваться. Кризис.
Но это всё искусство визуальное, и главное – в эпоху Интернета и айподов. Понять же, чего государство хочет от литературы – искусства элитарного (всё непросто, слишком много букв), – сложнее. Скорее всего, государство хочет, чтобы десантники под Цхинвалом не сдавались с русско-американскими разговорниками в руках, а руководство Службы внешней разведки не перебегало в полном составе на службу к стратегическим партнёрам по НАТО. Во всяком случае, адекватное государство должно этого хотеть. И решать, что будущие защитники Отечества будут читать: биографию генерала Власова (Калугина, Резуна… дальше подставьте сами) или «Молодую гвардию» Фадеева? Механизмы для этого есть, в том числе – самые популярные сегодня: финансовые.
Но тогда не мешало бы отделить мух от котлет (сиречь учебники от колбасы), уж очень много мировоззренческой и эстетически подозрительной сои в них понабилось за последние двадцать лет. Содержание ГМО, знаете ли, зашкаливает.
СУВЕРЕННЫЕ СТАНДАРТЫ
Собственно, это и попыталось манифестировать государство, утвердив новые образовательные стандарты. О них, а также и непосредственно о самих учебниках шла речь на пресс-конференции в РИА «Новости» 22 ноября сего года. На ней присутствовали генеральный директор издательства «Просвещение» (и один из разработчиков новых стандартов) Александр Кондаков и доктор психологических наук, профессор и академик РАО Генриэтта Граник.
В двух словах сутью новых стандартов, по словам разработчиков, является (разумеется) инновационность. Всё, так сказать, в русле решений и в духе посланий. Она (инновационность) заключается в том, что теперь каждый школьник (один или под руководством учителя) может выбрать собственный «маршрут обучения». Получил необходимые базовые сведения о мире (земля круглая, море синее, в лесах живут белки, Христофор Колумб не был американцем), а дальше – специализация. Впрочем, это подразумевает, что дитя с младых ногтей уже знает, кем оно будет. Или, что хуже, за него это уже «знают» мама и папа. Что делать балбесам, которые до выпускного вечера всё никак не решат, кем же им стать – космонавтом или Джеймсом Бондом (вариант Анной Чапман), неизвестно.
Зная, что учителей (не «продвинутых», а обычных) на составление всех «маршрутов» не хватит, можно предположить, что подавляющая масса школьников будет двигаться в том же самом «неизвестном направлении», что и все предыдущие годы. С перспективой трудоустройства от проститутки до охранника. Для чего «базовых сведений о мире» вполне достаточно. А сотню-другую топ-менеджеров «продвинутые» родители и так выучат (уже учат) вдалеке от наших стандартов и инноваций.
Это первое и самое существенное, что приходит на ум после знакомства с новыми стандартами. Есть и другое. Ощущение, что идеологическая составляющая писалась на коленке во время заседания политсовета «Единой России». Положения о воспитательных целях политизированы донельзя. То, что свобода умеет себя защищать, мы все хорошо усвоили ещё в 1993 году. С тех пор хрупкая и юная российская свобода посолиднела, отпустила брюшко и перестала краснеть, когда матерится. Что называется, окрепла.
Но нельзя же с первого класса мордовать детей политкорректностью, суверенной демократией и гражданским обществом (тоже, надо полагать, суверенным). Ведь это уже какой-то суверенный Оруэлл. Или без этого сегодня и государственных грантов не получить?
Вопросы, конечно, риторические, но их никто не отменял…
ВРАЖДА ПОЛУШАРИЙ
Глубоко актуальную мысль озвучила академик РАО, автор учебников по русскому языку Генриэтта Граник. О недопустимости раздельного преподавания русского языка и литературы, уподобив это вражде полушарий головного мозга, каждое из которых отвечает за своё: одно за фантазию, другое за логику. И при этом ни одно из них не дублирует другое (в отличие от почек или лёгких). Проблема далеко не пустячная, так как красота и уникальность русского языка постигаются в русской литературе и наоборот.
Впрочем, то, что творится с учебниками по литературе (а с ними всё хорошо, мы помним), тоже свидетельствует о «вражде полушарий». Причём тон здесь задаёт, безусловно, отвечающее за фантазию и филологические шалости.
Кажется, что учебники сегодня пишут все. Семейные дуэты и коллективы единомышленников, дружественные кафедры и центры экспериментальной педагогики. Учитываются все мнения, за исключением профессионалов, то есть самих писателей. Кстати, в мрачные годы застоя их мнением интересовались. И Бондарев, и Гамзатов входили в экспертные советы по составлению школьных программ по литературе. И не они одни.
Что ж, на то она и свобода – пусть цветут все цветы, голова б только не закружилась от благоуханий. Но Министерство образования и науки, как заботливый садовод, не дремлет. И, по завету Вольтера, возделывает свой сад. Ярлычки развешивает (не навешивает, упаси Бог, и не выдаёт на княжение), просто снабжает грифом: рекомендовано Министерством образования и науки или же просто допущено. Чем они отличаются друг от друга, не очень понятно. Вот если бы стояло «настоятельно рекомендовано» или «условно допущено» – тогда было бы ясно. А так учителя, наверное, знают…
Есть и ещё одна проблема: комплектность. Трудно предположить, что по всей необозримой России в книжных магазинах можно найти, как, скажем, в «Библио-Глобусе», с десяток разных комплектов учебников по литературе – с пятого по одиннадцатый класс. Что-то мне подсказывает, что это не так. Стало быть, пятый-шестой – один авторский коллектив, седьмой-восьмой – другой. Что-то повторяют, что-то проваливается. Грубо говоря, «Каштанка» дважды, «Конёк-Горбунок» – ни разу.
Возможно и другое. Приезжает представитель издательства в районный, а то и в областной центр. Там управление (а то и министерство) образования. Общность идеалов, забота о подрастающем поколении, пиво, раки. В результате районный, а то и областной центр затарен нужными учебниками по литературе. Качество… Ну, помилуйте, какое качество, когда «общность идеалов». Впрочем, можно и о качестве…
АНТОН ПАВЛОВИЧ ПОТТЕР
Издательство «Дрофа» начинает знакомить пятиклассников с народной литературой разных стран рассказом о пещерных людях, магии и колдунах (учебник-хрестоматия под редакцией М.Б. Ладыгина). Получается увлекательно, что называется, Гарри Поттер вам в помощь. Только мысли нехорошие закрадываются. А вдруг, не приведи бог, на уроке окажется маленький иудей? Или мусульманин? Или, что совсем невероятно, православный? Ведь у них представление о своём происхождении далеко от пещерного, и прецеденты и даже суды уже были. А тут – мётлы, бубны. Всё забавно, «литература напоминает игру». Вот Блок так не считал, Белинский, сгоревший на своём внутреннем огне, – тем более. Даже Евтушенко, сказавший: «Поэт в России больше, чем поэт». Понятно, что в пятом классе говорить об уникальности русской цивилизации (и особом месте литературы в ней) на таких примерах, как Достоевский и Блок, рановато. Но и без мётел – можно.
Больше того, в том же издательстве выпущен другой учебник-хрестоматия «В мире литературы» (авторы А.Г. Кутузов, Е.С. Романичева, А.К. Киселёв) тоже для пятого класса, но уже без сомнительного хвостатого родства.
По персоналиям, понятно, всегда и у всех будут претензии: например, почему Высоцкий есть, а Шевчука нет (не говорю уже про Егора Летова)? Возрастной ценз? Или Высоцкий классик, потому что уже умер, а Шевчук ещё, слава богу, нет и даже с Путиным по телевизору разговаривает («Дрофа», учебник-хрестоматия «Литература» для восьмого класса под редакцией Т.Ф. Курдюмовой)? В обществе, где часть интеллигенции пугает себя саму, а заодно и обывателя грядущей (или уже нагрянувшей?) диктатурой и мужиками в косоворотках с топорами в руках, а другая часть косится на фото дедушек нынешних правозащитников, из тех, что «в пыльных шлемах», – вряд ли возможно договориться обо всём, что нужно. Но, думаю, совершенно точно надо определиться с тем, что не нужно.
«На стуле лежала бритва с окровавленным лезвием. Две-три густые пряди длинных седых волос, вырванных, видимо, с корнем и слипшихся от крови, пристали к каминной решётке…». Это из учебника Р.Н. Бунеева, Е.В. Бунеевой «Литература» для пятого (!) класса (издательство «Баласс»). Знакомство с одним из самых светлых и добродушных классиков американской литературы Эдгаром По. Рассказ «Убийство на улице Морг». Убийство тоже, надо полагать, светлое. Глубоко рекомендовано Министерством образования и науки.
Впрочем, здесь можно говорить о тенденции. Так, в нескольких учебниках сразу представлена повесть Бориса Житкова «Механик Салерно» (у тех же Бунеевых в «Балассе» и в упоминавшемся уже учебнике под редакцией Ладыгина в «Дрофе»). Суть повести, если кто забыл, а лучше и не знал, – спасение пассажиров с тонущего корабля. Ценой жизни пары паникёров, скинутых за борт или застреленных. Время написания – 30-е годы ХХ века. Лес рубят, щепки летят. Дедушка смотрит со стены сурово, с доброй общечеловеческой сталью в глазах.
Какая тут «слезинка ребёнка»? Которую все 90-е мастера телевизионных искусств давили из голубых экранов. Время социал-дарвинизма, становление «среднего класса», дно кризиса ещё далеко не пройдено.
Может, это и есть социальный заказ? Дети – не расслабляйтесь, Уолл-стрит слезам не верит.
Я так подробно останавливаюсь именно на пятом классе, потому что это начало. По идее – начало чего-то большого, что во всём мире именуется великой русской литературой, Томас Манн вообще называл её «святой». И что? Объяснять манагерам из госкорпораций, что не будет никаких инноваций и модернизаций без «Бородина» и «Слова о полку Игореве»? Не будет никакой демографии без «Обрыва» и «Уроков французского»? Что почитатели «Ледокола» (Суворова-Резуна) сдавали, сдают и будут сдавать их секреты, открытия и нанотехнологии?
Дальше – в шестом, седьмом (и так далее) классах всё в порядке. Там «Каштанка» и Булат Окуджава, Владимир Семёнович Высоцкий и Антон Антонович Дельвиг, «Соловей мой, соловей…». Пушкин и Блок. Чехов в круглых очках, похожий на постаревшего Гарри Поттера. Завязавшего с колдунами и мётлами, открывшего врачебную практику. Дальше «всё идёт по плану», как пел не включённый в учебники Егор Летов.
Прочно «прописались» в учебном процессе Бродский и Рубцов, Шукшин и Распутин, присутствуют даже полузапретные «До третьих петухов» и «Дочь Ивана, мать Ивана» (не скажу, в каких учебниках). А в остальном – всё, как по телевизору. Мрачная тирания, немного скрашенная юмором Довлатова, светлые страдальцы Шаламов и Солженицын (ну нет Леонида Бородина, а кто б сомневался – не за то страдал); Пастернака и Твардовского больше не сталкивают лбами. Хотелось бы Леонова и очень – Юрия Казакова. Но его пока не пускает Трифонов, он более правильный. Очень не хотелось бы воспоминаний о Бродском Владимира Уфлянда с непрестанным «Осей» и рассуждениями о России, в которой «убивали и изгоняли мастеров на протяжении всей русской истории» (и это в профильном учебнике под редакцией Г.А. Обернихиной для одиннадцатого класса). Смотрится это сегодня как галстук с олимпийским мишкой. Или как Сванидзе с портретом Барака Обамы.
Можно и должно порекомендовать учителям ряд учебников, сделанных достойно и трезво, современно, с электронными приложениями. Как, например, серию учебников А.В Гулина и А.Н. Романовой (издательство «Русское слово»). Можно и предостеречь, как от упоминавшейся уже «семейной серии» Бунеевых, где как-то чересчур шаловливо соседствуют Фет и В.М. Тушнова (?), Шекспир и… Татьяна Толстая. Бывают, конечно, странные сближенья, как сказал поэт, но здесь-то всё преподносится «воспитанием чувств». С соответствующими разделами: «Сомнение», «Разочарование», «Ностальгия»…
Можно… Но проблема не в этом. Проблема в том, какие учебники «достанутся», где и в какой комплектации их купят? Государство эту проблему, как и почти все другие, с себя столкнуло. Значит, опять остаётся уповать только на учителя. Низкий ему поклон.