19 января 2025 года в столице Венгрии Будапеште пройдет торжественная церемония и будет открыта новая мемориальная доска в память об узниках Будапештского гетто и воинах освободителях. Центр «Холокост», который вот уже 10 лет проводит проект «Освободители», посвященный освобождению Аушвица, начинает новое исследование о спасении венгерских евреев.
18 января 1945 г. гетто Будапешта, в котором с весны 1944 г. находилось свыше 70 тысяч узников, освободила 151-я Жмеринская Краснознаменная стрелковая дивизия. Именно войска этой дивизии весной 1944 г. взяли украинский город Жмеринку, в гетто которого под румынским контролем находилось несколько тысяч евреев. Это было самое большое освобожденное гетто на территории Транснистрии. Ни одна дивизия Красной армии в ходе своего боевого пути на спасла такое количество евреев.
При освобождении гетто немецкая охрана оказала яростное сопротивление. Оно было подготовлено к взрыву. Узники уже не надеялись на спасение. Венгерский сценарист Андраш Мезей, которому в 1945 году было 15 лет, вспоминал встречу с освободителями:
«...С грохотом обвалилась стена и на территорию гетто медленно стала вползать металлическая громада танка. К зданию, где укрылись люди, бежали солдаты в незнакомой форме. Связисты мотали катушки с проводом. Падали на землю сраженные автоматными очередями палачи». Увидев мальчонка, солдат погладил его шершавой ладонью по щеке и сказал что-то очень доброе на непонятном языке... А потом на глазах ребёнка взрыв гранаты буквально надвое разорвал его спасителя.
Полковник в отставке, дивизионный инженер Владимир Людвигович Барановский (1907- после 1985) вспоминал:
«... Чтобы лучше понять в какой обстановке мы вели военные действия, представьте себе: Будапешт - это свыше 200 квадратных километров. Немцы решили превратить его в свой Сталинград. Весь город, все каменные здания заминированы. Баррикады, проволочные заграждения, сплошные минные поля. Непрерывные бои за город шли 48 суток. Потери колоссальные. В ротах оставалось по 15 человек. …Подчиненные мне инженерные части за 48 суток были дважды полностью заменены - убитые и раненые. Вот какой это был ужас.
Помню, уже в середине января стало известно, что на нашем пути находятся какие-то кварталы, сплошным забором изолированные от остальной части города. В политотделе армии мне сказали: это созданное фашистами гетто. От пленных стало известно, что территория гетто заминирована, и противник намерен уничтожить всех его узников.
17 января мы получили приказ генерала Афонина осуществить внезапный для фашистов удар в сторону гетто. …Медлить было нельзя. Гремели выдвинутые на передний край репродукторы. Наше командование предупреждало: если фашисты посмеют осуществить свое намерение уничтожить жителей гетто - никому из них пощады не будет. А пока, на всякий случай, мои сапёры перерезали все кабели и провода, ведущие в сторону гетто. Ведь взрывать его можно было только снаружи...
Рано утром 18 января наши солдаты гранатами забросали пулеметные гнезда неприятеля и поднялись в атаку. Они взломали стену гетто. Фашисты не смогли осуществить свой дикий замысел. Но сопротивление оказывали яростное.
Помню, вошли мы в дом. В комнатах набито по 20-30 человек. Наши солдаты полезли наверх. А там, на чердаке - несколько немецких снайперов. Другие засели в подвалах. Изможденные люди с желтыми знаками... Были то звезды, или ленточки... Поначалу они боялись выходить на улицу. Но к тому времени солдаты уже знали, куда мы попали. Знали, что здесь происходит. Они входили в квартиры, показывали на красные звёзды своих ушанок. Как могли, объясняли людям, что они свободны. Потом на улицах гетто появились полевые кухни. Запахло едой. И голодные, изнуренные люди впервые начали выходить из укрытий.
Помню, попал в квартиру, где находились две еврейские семьи. Мужчин не было. Только женщины с детьми. Я с ними разговорился. Они повторяли - это счастье, что мы внезапно захватили гетто. Ведь фашисты готовились всех уничтожить. Война - жестокое дело. Многим из тех, кто освобождал гетто, суждено было погибнуть на следующий день».
После полного взятия города к названию дивизии позже было добавлено – «Будапештская». А командовал этой дивизией, входившей в состав 18-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта И.М. Афонина, с 18 октября 1943 г. и до Победы 47-летний гвардии генерал-майор Денис Протасович Подшивайлов.
Как и командир 100-й стрелковой дивизии генерал Ф.М. Красавин, 8 августа 1938 г. он был арестован органами НКВД и находился под следствием. 14 февраля 1939 г. освобожден из-под ареста в связи с прекращением дела и уволен в запас. На фронте с 1942 г. в должности командира полка. Участвовал в Московской и Сталинградской битвах. Освобождал Северный Кавказ. За время войны комдив Подшивайлов был четыре раза персонально упомянут в благодарственных приказах Верховного Главнокомандующего, получил 3 ордена Боевого Красного Знамени, ордена Хмельницкого и Кутузова 2-й степени. За взятие Будапешта 21.02.1945 г. награжден орденом Ленина В мае 1953 г. назначен начальником военной кафедры Азербайджанского государственного университета. В декабре 1955 г. уволен в запас. Умер в Баку в 1962 г.
Илья Альтман, профессор РГГУ, сопредседатель Центра «Холокост»