Опрокинулось лето
Опрокинулось лето с весельями,
Плачет небо в помине навзрыд.
Лес потаскан ветрами осенними,
Непотребною девкой стоит.
Без одежд на пути в приозерия,
На распил подлежит, на дрова.
Почернел, ждёт как благословения
Просветления в ночь Покрова…
Плачет небо в помине навзрыд.
Лес потаскан ветрами осенними,
Непотребною девкой стоит.
Без одежд на пути в приозерия,
На распил подлежит, на дрова.
Почернел, ждёт как благословения
Просветления в ночь Покрова…
Ветрá – воля Бога
Осень нагрянула, коротки сборы.
Вечер студёный. У всех на виду
лес растащили ветра-мародёры,
стоило лету ослабить узду.
Силой принудили, без волокитства,
В милость убогим избыток избыть.
До наготы, нищеты, до бесстыдства.
Боль обречённости нечем прикрыть.
Осень бесчинна, до золота падка.
Как дерева свою честь ни блюли,
Лес растащили ветра без остатка,
Всё до листочка, вчистую, смели.
Лишь недавно
Лишь недавно...
Лес отчаянно листоплескал
В след летящим с юга ветрам.
Вóрон каркал, судьбу предрекал,
Бéды клича по вечерам.
Так случилось...
Неба свод разродился Луной,
Вскрыв кромешной тьмы саркофаг.
Лес затоплен болотной водой,
Что ни дерево, то мертвяк.
Что же теперь...
Рыщет ветер стаей волков,
Совершая поминный обряд.
Шáрясь меж омертвелых стволов,
Как сквозь прутья могильных оград.
Лес отчаянно листоплескал
В след летящим с юга ветрам.
Вóрон каркал, судьбу предрекал,
Бéды клича по вечерам.
Так случилось...
Неба свод разродился Луной,
Вскрыв кромешной тьмы саркофаг.
Лес затоплен болотной водой,
Что ни дерево, то мертвяк.
Что же теперь...
Рыщет ветер стаей волков,
Совершая поминный обряд.
Шáрясь меж омертвелых стволов,
Как сквозь прутья могильных оград.
Лес облетел
Лес облетел, истомился от слёз.
Смазала краски сырость осенняя.
Чахлыми ветками голых берёз
Вечер метёт нищету запустения.
Стелется скудный туман над рекой,
Солнцем закатным земля зачарована.
Сломана жизнь о колено судьбой...
Ручкой, с пером золотым, заштрихована.