Олег Неменский, историк, публицист
От них в Польше никто не ждал ничего сенсационного. Уже двадцать лет как польская политика определяется борьбой двух партий – либерал-консервативной «Гражданской платформы» во главе с Дональдом Туском и национал-консервативной «Право и справедливость» Ярослава Качиньского. Обе вышли из движения «Солидарность» и весьма близки по взглядам. Да, одна левее, другая правее. Одна проевропейская, другая проамериканская. Однако всё это оттенки.
В Польше давно уже нет сильных представителей других лагерей – либералов или социалистов, с которыми эти партии в качестве консерваторов могли бы по-настоящему бороться. Так, идут дрязги в рамках одной политической тусовки, где все знакомы ещё с 1980-х.
Стараясь увлечь поляков противостоянием, чтобы мобилизовать сторонников, в этот раз они выставили кандидатами максимально непохожих друг на друга людей.
Мэр Варшавы Рафал Тшасковский – самый либеральный во всей партии Туска. Он позитивно относится к новым ценностям, особенно к защите прав секс-меньшинств. Он за всё, что модно в европейских элитах: зелёную энергетику, поддержку иммигрантов, дальнейшую централизацию Евросоюза и т.п. До того как стать мэром, он в основном занимался дипломатической работой по связям с европейскими органами, так что давно свой человек в Брюсселе. Говорящий на пяти языках международник – идеальный представитель глобалистской элиты, символизирующий успехи Польши в интеграции с Западом.
Его (теперь уже победоносный) конкурент Кароль Навроцкий – историк по профессии, всю свою карьеру занимавшийся так называемой исторической политикой, то есть укреплением патриотического самосознания общества через культивирование гордости за предков и священного гнева к врагам. Польша в этом плане уникальная страна с традицией национального самообожествления. Со времён Мицкевича поляки считают себя «Христом среди народов», жертвующим собой ради утверждения ценностей западной цивилизации у границ азиатско-варварского мира. Навроцкий имеет большие достижения в прославлении в первую очередь «проклятых солдат», как в Польше называют участников различных военных формирований, которые боролись в конце Второй мировой войны с Красной армией и союзными с нею силами. У него есть также большой список успехов в тотальном сносе памятников нашим воинам как «объектов советской пропаганды» и «реликтов коммунистического рабства». За особые старания в этой сфере он был даже замечен в Москве, где его объявили в розыск. А на родине ему, как врагу России, выдали разрешение на ношение личного оружия для защиты от её «агентов».
Хотя впервые у нас о нём узнали ещё чуть раньше, в 2019-м, когда он, будучи директором Музея истории Второй мировой войны в Гданьске, как-то выбежал на сцену и остановил оркестр, заигравший песню «Тёмная ночь». Ясное дело, для него это – пропагандистское произведение, романтизирующее образ советского солдата и тем самым «искажающее историю». Ну не может у «преступника, вора и насильника», как в Польше кое-кто описывает наших воинов, быть тоски по родному дому и тёплых чувств к любимой женщине. По мнению Навроцкого, на любую позитивную информацию об СССР и современной России должен налагаться запрет, поскольку она может смутить неокрепшие души и сделать их податливыми к всепроникающей «российской пропаганде».
При этом Навроцкий далёк от элитных европейских клубов, дипломатической среды и модных течений. Он сын простого гданьского токаря, выросший в среде футбольных болельщиков, в юности побеждал в соревнованиях по боксу. Злые языки даже обвиняют его в работе сутенёром при одном из отелей. Он олицетворение антиэлитарных настроений, свой парень-патриот, максимально непохожий на выставленного против него оппонента.
Дополнительную ноту в их противостояние внёс раскол Запада. Различие между проевропейским и проамериканским курсом из нюанса внешней политики превратилось во что-то действительно важное. Тшасковский всю свою кампанию подчёркивал связи в европейской элите, а Навроцкий – ориентацию на Трампа и его лозунги.
Казалось бы, обе партии сделали всё, чтобы избиратели получили реальную альтернативу и яркое зрелище предвыборной борьбы. Но, видно, что-то стало меняться в польском обществе, и такого выбора ему показалось мало.
Есть в Польше политические силы, которые считаются крайне правыми. Приставку «крайне» теперь используют в Европе для определения тех, кто вне системы, кто бросает вызов политическому мейнстриму с его давно устоявшейся партийной раскладкой.
В парламенте есть небольшая фракция «Конфедерация», имеющая сложный состав представителей из разных политических сил, которых вроде как и объединяет лишь то, что они – те самые внесистемные правые. Они любят апеллировать к авторитету довоенного политика Романа Дмовского – основного оппонента Юзефа Пилсудского, на идейное наследие которого опираются ведущие партии. Эта сложная польская специфика нам может быть интереса именно тем, что Дмовский видел основными врагами Польши Германию и украинских националистов, предлагая против них крепить союз с Россией (СССР). И теперь его последователи критикуют резко конфликтный в отношении нашей страны курс, указывая на возможность взаимовыгодных отношений с Россией. Ещё недавно таких политиков считали «нерукопожатными», вечными маргиналами. Но ситуация изменилась.
В первом туре президентских выборов представитель «Конфедерации» Славомир Ментцен набрал 14,8 % голосов, заняв третье место. А недавно вышедший из этого объединения Гжегож Браун стал четвёртым (6,3%). Вместе они получили более 21% голосов, и вся кампания второго тура проходила под вопросом, за кого и сколь массово проголосует их избиратель.
Ментцен фактически стал хозяином предвыборной гонки. Он составил список из восьми пунктов с требованиями к кандидатам и пригласил их в телестудию обсудить свои вопросы, чтобы помочь сторонникам сделать правильный выбор. Беседы с ним обоих претендентов стали главным шоу, которое, судя по всему, определило результат борьбы.
Содержание предложенной им «Декларации» касалось запрета на повышение налогов и на введение евро, расширения права на оружие, сохранения свободы слова, а также внешнеполитических тем: отстаивания суверенитета Польши в ЕС, отказа от отправки польских солдат на Украину и от приглашения её в НАТО. Отношения с Россией при этом не упоминались, так как согласия на конструктивный диалог с нею от представителей главных партий всё равно получить невозможно.
Тшасковский поддержал половину пунктов, но выразил несогласие по вопросам внешней политики и свободы слова (мол, надо запрещать «язык ненависти»). Ментцен подловил его на противоречии между желанием принять Украину в НАТО как гарантией её безопасности и утверждением, что Россия собирается напасть на уже состоящую в НАТО Польшу.
А вот Навроцкий всё подписал, и от приёма Украины в НАТО подчёркнуто отказался. Пользуясь тем, что формально он не является членом партии и не обязан отвечать за её ошибки, он охотно согласился и с многочисленными замечаниями Ментцена, содержащими резкую критику прежних правительств «Права и справедливости». В итоге он стал выглядеть не столько представителем этой партии, сколько ещё одним из «крайне правых». Но, судя по результатам, тем самым он не отвернул от себя её сторонников, а обеспечил поддержку всего правого электората.
Для общества всё происходившее, можно сказать, шок. Казалось бы, один президент от партии Качиньского сменяет другого от той же партии, но на деле политический маятник заметно качнулся в правую сторону. А «конфедераты» из маргинального объединения превратились в одну из основных политических сил, с лидером которой подробно обсуждают самые важные вопросы представители двух крупнейших партий. Новая ситуация, ещё недавно такое трудно было себе даже представить.
Но перемены вполне закономерны, если посмотреть на общеевропейский контекст. Представители схожих сил рвутся к власти в целом ряде стран. Недавний скандал с выборами в Румынии закончился победой кандидата от евроистеблишмента, но нельзя не заметить, что большинство румын в стране проголосовали не за него, а за крайне правого Симиона. И как спасать положение в следующий раз, в Брюсселе не знают, ведь запрет кандидатов и партий – временная мера, но не выход.
В контексте российско-европейских отношений отмеченные тенденции представляются особенно значимыми. Глобалистская элита ЕС идёт на тотальное противостояние с Москвой, что грозит новой мировой войной. А почти все партии-смутьяны набирают вес под лозунгами пересмотра такого курса. Но вот успеют ли они завладеть умами масс до возможной катастрофы – большой вопрос.