О чём на этот раз расскажет нам Влад Маленко, режиссёр-постановщик, он же главный современный баснописец России? Правда, на этот раз литературный материал – от других авторов – Сергея Коня и Андрея Труханова. Но ведь Влад Маленко его выбрал для постановки!
Басня оперирует аллегориями. На вопрос, почему в баснях действуют животные, мы ответили ещё на школьных уроках литературы. Когда проходили творчество дедушки Крылова. Нельзя же в лоб показать человеку его пороки и слабости. А вот через животное, через качества, присущие этой зверушке или ей человеком приписываемые, вполне можно. И рассказать поучительную историю. И вывести мораль. Немного с иронией, но и вполне всерьёз. Закон басенного жанра.
Но почему здесь в героях – существа самые непримечательные? О кольчатых червях и говорить-то не принято. И думать.
Разве что рыбаки их накопают перед поездкой на речку. В консервную банку положат.
Или летом после дождя идёшь по тропинке, и выползают черви дождевые – им тоже нужен воздух. Под землёй после дождя много воды, а воздуха не хватает.
Ищу пояснения к пояснениям: что же мы с вами посмотрели (а многие из вас ещё посмотрят)? Какие слова могут нам пригодиться и окажутся точными?
«Черви» – это по жанру музыкальная антиутопия, панк-мюзикл или хайп-мюзикл? Все варианты перечислены в Сети.
Влад Маленко на премьере спектакля
Антиутопия – это когда нам описывают будущее, уже заранее относясь к нашим перспективам критически. Ничего хорошего нам не обещают. Жизнеустройство грядущего рисуется отталкивающим, пугающим.
Панк как движение – это один огромный протест. Белое его представители называют чёрным, чистому предпочитают грязное, пению – вопли, рассудку – безумие, жизни – смерть. Протест против всего, что ценится и признаётся обществом. Справедливости ради не надо забывать, что панки протестуют не только против системы, родителей, общепринятых порядков, закона и правил, но и против войны, фашизма, сексизма, межнациональной и межрасовой розни.
А вот хайп, друзья – это совсем другое. Новое слово. Хайп – это навязчивая реклама, та, которая «езда по ушам». В сущности, это обман и надувательство. В более позитивном ключе «хайп» – это что-то модное, то, вокруг чего раздувается шумиха, нечто «распиаренное», то, что в тренде…
Есть о чём задуматься. Пока же расскажем немного о том, что происходит на сцене.
Дикая, уличная и при этом точная и тонкая, почти балетная пластика. С актёрами работали два хореографа – Эльвира Таха и Андрей Цветков-Толбин. Эльвира – известный педагог современного и джазового танца. Андрей – актёр и режиссёр музыкального театра, постановщик оперных спектаклей и мюзиклов.
Виртуозное решение по звуку. «Песня о добре», «Люблю», «…Для нас еда» – готовые хиты. Авторы музыки – Сергей Коня, Роналд Аэрофон и Константин Загацкий.
Очень важно в таком насыщенном текстом и смыслами спектакле, чтобы зритель слышал каждое слово. Здесь – слышит.
Точно работает свет.
А те самые аллегории, смыслы в спектакле Маленко и его команды располагаются слоями. Каждый зритель «снимет» свои слои.
Кому-то выпукло увидится в этом политика. Кому-то – раны и язвы современного общества. Конфликт человека и социума, традиционных идей и новаторства, отцов и детей.
Насчёт конфликта «отцов и детей» хочется сказать два слова. Это вечная проблема, заявленная ещё в хрестоматийном романе И.С. Тургенева, чей 200-летний юбилей широко отмечается как раз в этом месяце.
В спектакле «Черви» дед и внук сойдутся в виртуозном поединке на… рэп-ринге.
В центре сюжета – конфликт кольчатых червей и крота. Глава червивого семейства Старый Че (органичный и яркий Сергей Шолох) мечтает убить крота. А молодые призывают деда «прекратить разжигать межнациональную рознь». Внук Старого Че, Любимый Вэ, рассуждает так: «Добро – единственный рациональный путь гуманитарного развития нашего общества…» Роль Любимого Вэ очень точно и с большим азартом исполняет Сергей Канаев.
Сцена из спектакля
фото: kosarev.art
Рэп-поединок решён блестяще. Это нужно смотреть.
А кто-то из зрителей будет просто радоваться стихам и музыке, шуткам, песням (время от времени ноги-руки невольно просятся в пляс), смотреть танцы и «сценбой». Будет радоваться хорошему современному театру. Театру, в котором есть и аттракцион-перформанс, и звук, и свет, и – глубина.
На сцене расположен большой телевизор, по которому червям демонстрируют нашу, человеческую жизнь. И черви смотрят, что показывают про нас.
Перед началом спектакля на экране – кадры войны во Вьетнаме. Экскурс в нашу историю, погружение в эпоху...
Во время спектакля мы увидим по телевизору сцены из жизни Виктора – человека, кумира, кормильца и Божества червей (эту роль исполняет внешне сдержанный и горящий внутри Роман Сорокин).
Юмористические передачи Петросяна и Степаненко – для массового зрителя, как правило, пожилого возраста. Над их шутками смеётся перед «теликом» Старый Че.
Оказывается, телевизор этот вполне современен, с USB-входом. Ведь сюда же черви воткнут и флешку, на ней – доказательство коварного предательства, которое совершает один из них (непростую роль внучатого племянника Пэ отлично играет Дмитрий Ерохин) ...
Вообще благодаря новым технологиям в театр прошёл кинематограф. Съёмки, монтаж и озвучание проходят в период подготовки спектакля, проекцию готового материала зритель видит непосредственно во время спектакля. Спектакль без кино – теперь уже редкость.
Итак, «Черви» – это красиво, музыкально, талантливо, сделано крепкой режиссёрской рукой. И… чувство дискомфорта.
Нет, не чтобы пугать. Не шокировать. А чтобы заставить зрителя почувствовать себя не очень уютно. Невкусная тема.
«И стали черви жить во вне». «Во вне» – виртуозная игра слов. По звуку. Вне чего-то, не внутри. Ну, или «Коричневый квадрат» – произведение знаменитого художника-червя. Это уже «в ..овне».
Вспоминается великий Станиславский: «Вижу, что дано, отношусь как задано». Герои-то наши симпатичные, в стильных спортивных костюмах, в хороших кроссовках для рыбалки; и голосисты, и пластичны, и обаятельны. И стихи декламируют, и поют, и любовные страсти переживают. Но они-де – черви кольчатые. Которые едят всё. И живут в выгребной яме. И питаются по часам, когда Виктор их кормит. Понятно чем…
Некоторые из червей ненадолго становятся людьми. И тогда мы смотрим спектакль в спектакле. Немного интерактива тоже ждёт зрителя в этом действе. Режиссёр невероятно щедр, как-то расточительно и прекрасно щедр!
В решении персонажа Виктора допущена режиссёрская условность. Он и отплясывает с червями, он же и Божество, он – Над. Думаю, что это не случайно. Здесь нет режиссёрских случайностей, это точно.
Поэт Александр Антипов исполнил в спектакле сразу несколько ролей. В начале истории он в скафандре, он – образ покорения человеком космического пространства. Ведь нам известно, что бабушка Виктора была космонавтом. Потом он официант в дискоклубе. И вдруг он – тот самый враг, слепой норный зверь. Неожиданно!..
А может, весь этот спектакль сделан для того, чтобы вывести зрителя из зоны комфорта? Вывести, удивить до крайности, встряхнуть? И обязательно – обилием талантов и талантливого на сцене – вызвать желание размышлять, мечтать, думать о хорошем?..
Ведь сегодня реальность такова, что уже не получится просто выйти на сцену и читать стихи. Даже большие стихи – скажем, Ахматову. Перед началом спектакля «Черви» Влад Маленко упомянул Аллу Демидову, живую легенду нашего театра. Он предупредил нас, что мы сейчас увидим другой театр поэтов, не такой, в котором играет Алла Сергеевна.
Справедливости ради надо сказать, что Алла Демидова теперь тоже не просто выходит и читает. На сцене в моноспектакле «Поэма без героя» (постановка «Гоголь-центра») у Аллы Сергеевны есть партнёр – девушка Коломбина в театральной маске. Молодая актриса экспрессивно движется и издаёт громкие и пронзительные звуки. Привлекает зрительское внимание. Кроме того, несколько молодых исполнителей во время спектакля находятся на сцене и играют на экзотических музыкальных инструментах. Идёт богатая и разная видеопроекция. Работают и музыка, и свет. Поэтическому театру Ахматовой и Демидовой тоже подливают новой театральной крови.
Когда идёт речь о трагической судьбе и творчестве великой Ахматовой, «выход из зоны комфорта» – нечто само собой разумеющееся. И неминуемый катарсис – если душа зрителя достаточно восприимчива.
Когда же авторы хотят рассказать нам о сегодняшнем дне и при этом задать несколько «проклятых» вопросов, подарить зрителю некое откровение (а иначе вообще зачем ввязываться?), тогда и приходит удивительный театр, который мне так и не удалось в этой статье охарактеризовать коротко и ясно. Ну и пусть!
А может, перед нами – театр абсурда? Финал удивит всех зрителей, с любыми, самыми смелыми ожиданиями. Принять этот финал – ну невозможно! Но зритель принимает. Потому что к концу он – наш, он разогрет, взят в плен, ангажирован и даже готов вступить в ряды этих славных и талантливых существ, подозрительно сильно похожих на людей.
Мне, как всегда, хочется текстов – почитать. Хочется ещё раз послушать эту музыку – шикарный рэп, который звучит удивительно современно. Музыку других стилей.
Послушать трогательную и грустную песню Дюймовочки – звезды одной из популярных «червивых соцсетей» (единственная женская роль – у талантливой актрисы Екатерины Фисун). Дюймовочка – жена Крота, об этом помнят все. А ещё она – возлюбленная другого персонажа спектакля «Черви». Здесь зашифровано вечное «ищите женщину» – в весьма оригинальном и драматичном преломлении…
«…Whats Upp и Facebook – для нас еда», – напевают черви. Это для меня слышнее и отзывается больнее, чем политические аллюзии и аллегории. Что с нами будет в ближайшее время?
Мы уже почти разучились общаться вживую. Каждый раз не без труда выныриваешь из переговоров в онлайн, чтобы поговорить с подругой живьём.
Во время спектакля ужасно хотелось отбросить свои журналистские заметки (простите меня, соседка слева, – вас ослепил в темноте экран моего верного смартфона) и посмотреть «Черви» просто как зритель. Приду ещё раз!
Все жанры хороши, кроме скучного. Талантливому театру, по-моему, можно всё. При одном условии: каждую минуту зрителю должно быть интересно. Это закон хорошего кино. А почему бы и не хорошего театра – тоже?
По-моему, на этих «Червей» улов – в зрителях – просто не может не быть впечатляющим!
Юлия Великанова