Авторы нынешних тарифных изобретений, приводящих граждан в состояние перманентного шока, утверждают: чем бы ни закончились эти нововведения – главное, что они носят рыночный характер. Однако простым потребителям от этого не легче, потому что тарифный рост так и не останавливается. Наши эксперты уверены: когда тарифы способ наживы, это – коррупция.
Сергей ГЛАЗЬЕВ, доктор экономических наук, член-корреспондент РАН, депутат Госдумы:
ТАРИФЫ КАК СПОСОБ НАЖИВЫ
– Вопрос о тарифах – социальный и политический. Вот почему во всех странах тарифами занимается государство, как, к слову, в своё время и в царской России. Сейчас такое же положение в странах с развитой экономикой. Если речь идёт о тарифах в отраслях-монополистах, то и регулирует тарифы государство, поддерживая их на минимальном уровне. Кстати, процедура тарифного контроля предусмотрена нашим законом о естественных монополиях. Но не соблюдается. Потому что тарифы стали способом наживы.
В своё время, до 2000 года, Госдума пыталась влиять на то, чтобы закон соблюдался, но сейчас всё отдано на усмотрение правительства. Между тем не надо изобретать велосипед, накоплен огромный опыт других стран – Японии, Китая, даже США. Так, одна из форм влияния на тарифы – потребительский контроль. Например, через потребительские съезды, в которых могут участвовать не только крупные потребители, но и малый бизнес. Подобные форумы также проводились и в имперской России.
Можно привести такой пример. Когда московские власти внимательнее изучили тарифы на электроэнергию, оказалось, что в них заложено много чего интересного: от содержания газет до охраны… А посмотрите на зарплаты топ-менеджеров в наших естественных монополиях: от 35 тысяч долларов в месяц и выше! Так бедные и помогают «выживать» богатым.
Чтобы тарифы не играли такой роли, надо включать в стоимость оказываемой услуги только обоснованные производственные издержки и затраты. А правительству смотреть: из чего состоят эти издержки на тепло, газ, транспорт, связь и т.д. И не утверждать необоснованные расходы, чтобы за счёт рядовых плательщиков за квартиру или телефон рождались всё новые «мистеры твистеры», сведения о которых вместо Маршака теперь регулярно печатает журнал «Форбс».
Борис КАГАРЛИЦКИЙ, политолог:
УЧИТЬСЯ НА ЧУЖИХ ОШИБКАХ
– По сути, это рэкет. И он будет продолжаться, пока существует его причина – коррупция. Общество пока молчит, хотя способы борьбы с этим есть. Вспомним, например, как мы жили раньше, в дорыночные времена, что у нас теперь и как решают тарифную политику в других странах. Так, в советские времена затраты на воду делились на всех поровну по всему городу. При этом государство значительную часть затрат брало на себя, оплачивая ремонт, содержание и т.д. Люди же платили только за содержание сотрудников, обслуживающих системы водопроводной сети. Плата была посильной и стабильной.
В США и Западной Европе ещё с 20-х годов прошлого столетия начались общественные протесты против произвольного повышения тарифов по квартплате. В итоге появился сектор муниципального жилья с регулируемой оплатой, удерживаемой на определённом уровне. И она не может повышаться, потому что приняты законы, запрещающие это делать, как и ограничивающие выселение людей из квартир за неуплату. При этом в частном секторе (индивидуальное жильё: особняки, замки и т.п.) функционируют другие тарифы. Поскольку и услуги другие – повышенные.
Кто же мешает нам ввести такую же систему? У нас большинство граждан живут в муниципальном жилье. Да, оно частично приватизировано. Но обслуживается, как и ранее, с теми же затратами. В частном же секторе – загородных домах или особняках – другое качество жизни, другие условия, за что и дополнительно платить пользователям этих удобств, а не «всему миру».
То, с чем мы столкнулись, – это пройденный этап для многих стран с так называемой рыночной экономикой. В Западной Европе до сих пор идёт война за жилищные права. В результате приватизация воды прошла только в Англии. Да и то – при массовом недовольстве населения. Резко повысились цены на воду, а качество ухудшилось! Нет системы контроля. Государство может содержать институт по исследованию качества воды, а частная компания – нет, потому что экономят на всём. В марте Европарламент принял резолюцию, требующую запретить в странах приватизацию водопроводных сетей. В Боливии перед началом приватизации подсчитали, что только 60% граждан могут пользоваться «рыночной» водопроводной водой, а 40% – нет. Власти сочли, что по рыночным законам – это нормально. Там население перекрывало дороги, а полиция встала на сторону народа (одним из лидеров акций был Эво Моралес). В итоге власти отменили приватизацию воды. Пить-то должны все сто процентов. А Эво Моралес стал президентом Боливии.
В Финляндии за единицу электроэнергии в Хельсинки платят больше, чем в Лапландии, где полярная ночь длится полгода. Потому, чтобы люди могли платить, государство берёт на себя часть расходов. Финляндия была и лидером мобильной связи. Государство принудило создать единую структуру обслуживания – издержки уменьшились в 1,5 – 2 раза. Стоимость звонков в Хельсинки намного ниже, чем в Ленинградской области. Единая государственная система оказалась дешевле для клиентов, чем частная…
Эти уроки надо учитывать! Поэтому вывод: частные компании можно использовать для обслуживания населения при условии, что государство берёт обязательства по базовым показателям – чтобы была вода, была связь и т.д. Нам же предлагают разбить одну из лучших систем обслуживания и делать это в разных часовых поясах и климатических зонах. По всем позициям тарифных реформ мы отступаем от признанного общемирового опыта.
Если разум и социальная направленность решений не возобладают, мы можем дойти до того, что предлагал небезызвестный Ходжа Насреддин. Брать деньги и за то, что граждане плачут. Льёшь слёзы – плати! Заревёшь ещё пуще – заплатишь больше. Выгодно!
Подготовила