Герберт КЕМОКЛИДЗЕ, ЯРОСЛАВЛЬ
Доля литературных передач на центральных телеканалах продолжает сокращаться. Даже на канале «Культура» выходные дни стали свободными от литературы. Видимо, литература -тяжкое бремя для телезрителя, и в выходные впору перевести дух. Но в будни литература всё же была представлена. Правда, о Руставели говорилось всего десять минут, а сериал профессора Бориса Аверина о роли мистической любви в жизни Василия Жуковского, Льва Толстого, Валерия Брюсова и Андрея Белого был повтором.
Героем литературного месяца оказался почему-то Сталин. Вообще этот исторический персонаж по упоминаемости превосходит все другие. Так что если он не станет символом России, то лишь оттого, что уступит тому, о ком представление будет составлено по житиям, а не по документам.
Бенедикт Сарнов сразу на двух каналах рассказывал о своём трёхтомнике, посвященном переписке Сталина с писателями: у Александрова в «Разночтениях» и у Максимова в «Ночном полёте». Роль диктатора в писательской жизни эпохи его правления можно оценивать по-разному, но думается, интерес вождя к литературе был вызван не только идеологическими соображениями, но и тем, что сам он был в юности подающим надежды поэтом, скр^1вавшимся под псевдонимом Сосело. Может быть, то, что он не только учредил, но и опекал премию своего имени в области литературы, было подготовлено собственным стихотворением, по-свящённым грузинскому Некрасову - Рафаэлу (Ра-фиэлу) Эристави, где были строки: «Певца отчизны труд упорный / Награда увенчать должна: / Уже пустило семя корни, Теперь ты жатву пожинай». По-грузински это звучит лучше, чем в данном переложении, но Сталин не поддержал угодническую идею Берии издать к 70-летию сборник своих стихов в переводах Пастернака и Тарковского, так что лучшего перевода мы не знаем.
Наиболее заметными литературными передачами стали фильмы циклов «Засадный полк» Льва Аннинского о Константине Симонове и Маргарите Алигер на «Культуре» и «Исторические хроники» Николая Сванидзе о Корнее Чуковском на канале «Россия». И во всех трёх фильмах как непременное действующее лицо фигурировал Сталин.
Разумеется, наибольшую роль он сыграл в жизни Константина Симонова, которого никаким образом не преследовал за княжеское происхождение. Ведь и боготворимый Эристави был князем. По количеству Сталинских премий, венчавших «певца отчизны труд упорный», племянник доре-волюционного ярославского губернатора Николая Оболенского Константин Симонов превосходил всех прочих писателей. Правда, награды были удостоены не два вечных стихотворения, за которые справедливо зачислил его Лев Аннинский в великие поэты ХХ века - «Ты помнишь, Алёша» и «Жди меня», а пьесы, которые теперь не ставятся.
Преданность Константина Симонова Сталину была так известна, что ему доверили первым после Маленкова, Берии и Молотова произнести речь на похоронах Сталина. Уже вслед за ним подошли к микрофону композитор Дмитрий Шостакович, авиаконструктор Александр Яковлев и настоящий человек Алексей Маресьев. Кстати, все выступавшие, кроме Берии, вошли в длинный список претендентов на звание «Имя России», но в короткий попал только Сталин. Много лет позже скажет Симонов о Сталине словами своего героя в романе «Солдатами не рождаются»: «Это человек великий и страшный». А потом добавит от себя: «Не только страшный -очень страшный, безмерно страшный»
Маргарита Алигер, сокурсница Симонова по Литинституту, имела только одну Сталинскую премию - за поэму «Зоя». Указ об этом Сталин подписал 21 марта 1943 года, а через две недели поэтесса попросила передать свою премию - 50 тысяч рублей -«на вооружение Красной Армии, на усиление её артиллерийского оружия». Так что премия её обрушилась на врага залпами «катюш» в ходе очередного «сталинского удара». Через 25 лет, в период правления Хрущёва, выразившего в резкой форме недовольство Маргаритой Алигер за её содействие в издании «оттепельных» произведений, в том числе «Рычагов» Александра Яшина, она категорически откажется вымарать из поэмы «Зоя» всё то, что написала, развивая ответ Зои палачам: «Сталин на посту». И пояснит: «Я знаю оценку, данную Сталину и его деятельности историей, и этим я сегодня отличаюсь от Зои. Такого различия не было между нами, когда писалась поэма, и я не считаю себя вправе корректировать её теперь с высоты своей сегодняшней умудрённости». А многие спешно корректировали.
Корней Чуковский Сталинских премий не имел, хотя по значимости вряд ли уступает двум предыдущим. И совсем не потому не имел, что, как полагают ныне многие, вообще «спасибо» должен был сказать, что не пострадал за «Тараканище», в котором усматривается образ Сталина. Но уж, наверное, диктатор хорошо знал, что поэтическая эта детская сказка была написана ещё в 1921 году, когда он если и шевелил усами, то лишь в должности наркома по делам национальностей, не будучи «и лесов и полей повелителем». Распространено также мнение, что Сталин похвалил «Тараканище» на XVIII партийном съезде. Может, это и так, но не в отчётном докладе, который в экономической части читается удивительно современно, будучи посвящен экономическому кризису и депрессии в капиталистических странах. В отличие от тогдашних производственных успехов СССР. Может, Чуковский и получил бы премию за детские стихи, но он публично от них отрёкся после нападок Крупской, поддержанным письмом, принятым наркомовскими жёнами на собрании родителей кремлёвского детского сада. А известно, что Иосиф Виссарионович не больно дорожил мнением Надежде! Константиновне!.
Что Чуковский не пострадал в жуткие времена, можно, скорее, объяснить его по крайней мере внешней лояльностью к страшному тогдашнему режиму, в котором он вместе с Пастернаком видел определённые достоинства, полагая, что культ личности -вещь скверная, но культы двуличности, безличности и наличности тоже не сахар.