Что нам ждать от нового состава правительства, сформированного в ситуации, когда общество пришло в движение, а протестные выступления не стихают?
Несправедливость всего
Сергей КАРА-МУРЗА, политолог:
– Объявлен состав нового правительства, одновременно бывшие ключевые министры переведены в администрацию президента.
У меня плохое предчувствие, хотя оснований для прогноза мало. Вот мои сомнения.
1. Эта операция даёт понять, что принципиальной коррекции политической доктрины власти не предусмотрено. Между тем 2011 год был переломным, и глубокие изменения в доктрине, а также языке и поведении власти казались неизбежными. Мы входим в новый исторический период – как же можно вливать его в старые мехи? И что даст это странное дублирование функций в нынешней политической системе? Куда всё это ведёт?
В 2011 году Институт социологии РАН опубликовал доклад, подводящий итоги исследований восприятия реформы в массовом сознании – с начала реформ до настоящего момента. Там сказано:
«Рассмотрим ситуацию с негативно окрашенными чувствами и начнём с самого распространённого по частоте его переживания чувства несправедливости всего происходящего вокруг. Это чувство, свидетельствующее о нелегитимности в глазах россиян самого миропорядка, сложившегося в России, испытывало в апреле 2011 года хотя бы иногда подавляющее большинство всех россиян (свыше 90%), при этом 46% испытывали его часто…
На фоне остальных негативно окрашенных эмоций чувство несправедливости происходящего выделяется достаточно заметно, и не только своей относительно большей распространённостью, но и очень маленькой и весьма устойчивой долей тех, кто не испытывал соответствующего чувства никогда – весь период наблюдений этот показатель находится в диапазоне 7–10%.
Это свидетельствует не просто о сохраняющейся нелегитимности сложившейся в России системы общественных отношений в глазах её граждан, но даже делегитимизации власти в глазах значительной части наших сограждан, идущей в последние годы».
Такая ситуация требовала серьёзного объяснения с обществом и перемещения в «тень» министров, которые и довели до этого состояния. Ведь именно это всеобщее недовольство повело людей на митинги протеста – подтасовки на выборах были только поводом.
2. Вышедшее на общественную арену первое постсоветское поколение обладает неизвестным в России типом рациональности и потребностей, несбыточными притязаниями и комплексами, почти утратило коммуникации с государством и старшими поколениями. Именно это поколение названо «креативным классом», на него власть возлагает надежды, а оно тяготеет к Болотной площади. Это порочный круг, ибо власть мировоззренчески тоже на Болотной площади, а объясниться с ней не может и посылает туда ОМОН.
Более того, ввиду риска «оранжевой» дестабилизации власти пошли на аварийные меры – использовать неформальные организации для возбуждения эмоций и демонизации «оранжевой чумы». Эффект был получен, но дорогой ценой – углублением раскола в обществе и конфликтом со значительной частью интеллигенции и молодёжи. В общежитиях ГУ ВШЭ, мозгового центра правительства, 66 процентов проголосовали за Прохорова, в МФТИ – 45 процентов.
Где выход из этого тупика? Ответа нет.
3. Новое поколение представляет собой новый культурно-исторический тип. Здесь изменение не просто политическое и социальное. Речь идёт о назревании цивилизационного конфликта – как с остатками советского культурного типа, так и с «рыночной» постсоветской формацией. Власть, отказываясь от смены дискурса и диалога с этим поколением (как раньше от диалога с советским человеком), создаёт риск социокультурного конфликта неизвестной конфигурации.
Министры-капиталисты
Андрей БУНИЧ, президент Союза предпринимателей и арендаторов России:
– Формирование правительства и администрации президента даёт представление, что нас ожидает. Первое, что бросается в глаза, – никакого обновления и полная дезорганизация госуправления. Я ожидал подобного, но не в такой мере.
Сама структура правительства выстроена так, чтобы усложнить работу или сделать её, по сути, невозможной. На большинство постов в правительстве поставлены бывшие заместители министров, а министры перешли в администрацию президента, то есть стали их кураторами. Хотя у новых министров и так есть кураторы в виде вице-премьеров.
Возникает вопрос: к кому бежать министру – к куратору в Кремле, который ещё вчера был прямым начальником, или к вице-премьеру? Вот министры социального блока. Вроде надо идти решать вопросы к вице-премьеру Голодец, но они-то только что работали у Голиковой, а она теперь в Кремле, ближе к первому лицу?!..
То же в экономике, финансах. А если вопросы возникают на стыке экономического и социального блоков, а таких большинство, то проблемы будут решать 7–8, а то и 10 человек на высшем уровне.
С точки зрения теории управления – это хаос, который должен приводить к тому, что исполнители, т.е. министры, начнут манипулировать многочисленными начальниками, учитывая, что у некоторых кроме трёх официальных есть ещё и неофициальный, как, например, у министра финансов Силуанова бывший его начальник Кудрин. Теория управления говорит, что в таких случаях решения либо не будут приниматься вообще, либо будет раздолье для лоббистов.
Ещё один нюанс. Если раньше экономика, которой реально рулил пусть и вредный, но экономист Кудрин, напрямую подчинялась Путину, фактически первому лицу, то теперь конфигурация значительно усложнилась. Путин (юрист, политик) – Медведев (юрист, политик) – Шувалов (юрист), и только затем экономист, да и тот Дворкович.
Второй момент – политическая окраска. И экономический, и социальный блоки составлены из отъявленных либералов. Такие же кураторы в Кремле – Набиуллина, Голикова… Можно подумать, что на выборах победило «Правое дело», а президентом стал Прохоров или Кудрин. А ведь Путин шёл на выборы как кандидат «Народного фронта», звучали слова о «рабочих людях», «трудовом народе». После выборов был даже назначен на высокий пост Холманских – человек, работавший на предприятии.
И вдруг на тебе – в правительстве заправляют ультразападники, представители олигархов, которые требуют немедленно (!) подписать указ о приватизации. Взгляды этой команды на социалку известны. Причём что у Голиковой в Кремле, что у Голодец в Белом доме, ранее она была соратницей Прохорова, они идентичны. Их программа сводится к тому, чтобы уничтожить любые элементы социального государства в России. Новый министр образования и науки Ливанов мало того что будет подчиняться тому же Фурсенко, перебравшемуся в Кремль, так является ещё и более яростным поборником ЕГЭ и платного образования, чем сам Фурсенко. А с наукой собирается разобраться так, что мало не покажется.
63 процента голосовавших за Путина точно не хотят приватизации за 7–10 дней, ускоренного вступления в ВТО, лишения социальных выплат, дальнейшей коммерциализации ЖКХ и т.д. Строго говоря, 63 процента как раз голосовали за социальное государство и, скорее, против Запада. Это левый, национально ориентированный электорат. Плюс 23 процента за коммунистов и «Справедливую Россию». Фактически 86 процентов выразили поддержку левым взглядам, а патриотическим – 93, учитывая, что ЛДПР придерживается антизападных воззрений.
Суммируя, можно сказать, что правительство сформировано помимо воли избирателей, оно, по сути, нелегитимно и имеет поддержку максимум одной трети от «Единой России» и одной шестой от «Народного фронта» Путина.
То есть сложилось правительство, которое собирается не обращать внимания на людей, идти на поводу у Запада, МВФ, гнать деньги за границу, вступать в ВТО, осуществлять приватизацию, «консолидацию» бюджетов и сокращать социалку… Всё напоминает 1991 год. Ельцин триумфально побеждает, назначает Гайдара, и через полгода вся страна его ненавидит. Сейчас, конечно, ситуация другая. Ельцин мог себе позволить издеваться над людьми, так как его поддерживал Запад, а Путин не может. Его просто свергнут те же самые олигархи и «системные либералы», которые пролоббировали ультраправый кабинет.
Поэтому, думаю, это промежуточный финиш. Решающая схватка скоро. Есть три признака, указывающих на временность конструкции. Её чрезмерная сложность, настроение главных участников процесса («Быстрее!», «Приватизация за 7–10 дней!») и подвешенность либерального кабинета, противоречащего воле избирателей. Всё это проявится уже в ближайшие месяцы. Скорее всего, это некая переходная, нестойкая коалиция, промежуточный договор, а не серьёзная организационная структура. Думаю, она будет меняться – не важно, резко или постепенно! – разными методами. Заменой конкретных людей или перетягиванием полномочий, реальных рычагов влияния, центров власти и принятия решений.