СИТУЁВИНА NEXT
Будущее отечественного кинематографа светло и безоблачно. Во всяком случае, в части исторических фильмов и сериалов. Последних особенно. Что и продемонстрировал сериал «Девять жизней Нестора Махно». Последних серий фильма не видел, врать не буду, но как-то с трудом верится, чтобы, начиная с шестой-седьмой серии, кинематографическое нечто переросло в эпическое полотно об одной из ярчайших личностей русской революции.
Однако фильм получился. Такой вот парадокс. Потому что зацепил за живое, потому что, несмотря на все публичные заклинания о конце Гражданской войны, она в России не закончилась. Так же как не закончился ХХ век.
Хотя из ХХI таки насквозило. Практически все персонажи фильма разговаривают на языке MTV, словечки «типа», «ситуёвина», «реально» в равной мере украшают речь революционных матросов и белых офицеров. С офицерами особенно забавно. Представить себе хуторянина, говорящего дворянину: «Слышь, мужик!» – в реалиях 17-го года невозможно. Бог с ними, будем считать это лингвистической трансплантацией Яна Арлазорова в русскую историю XX столетия. Тем более что мова у них почти одна и та же.
Жаль только, что на этом фоне теряется убедительная актёрская работа Павла Деревянко. Но дело опять-таки не в этом – не в поспешности, затянутости и прочих недочётах. И даже не в том, что вместо популяризации истории получается её идиотизация. Дело в том, что зацепило. И не меня одного.
ПОДСКАЗКА ГЕНИЯ
екрет, видимо, в том, что сама фигура батьки Махно чрезвычайно притягательна. Так же как и та гуща русского крестьянства (без разделения на малороссов и великороссов) с его «стихийным анархизмом» (по Ленину), которая в фильме, несомненно, показана. Недаром наш национальный поэт чутьём гения именно в Махно увидел руководителя восставшего русского крестьянства. Я говорю о драматической поэме Есенина «Страна негодяев» и о главном герое этого произведения – руководителе повстанцев Номахе. И если с перевёртышем (Номах-Махно) в имени главного героя драмы всё понятно, то вопрос с названием самого произведения лично мне долго не давал покоя. Ну не мог Сергей Александрович свою сокровенную и по большому счёту единственную любовь – Россию – назвать страной негодяев. Геббельс мог. Какой-нибудь диссидент (как правило, несидент) мог. А Есенин нет.
И вот благодаря фильму перечитал это произведение (на мой взгляд, одно из наиболее значительных о крестьянской войне в большевистской России 20–30-х годов). Жаль, что авторы сценария и режиссёр, судя по всему, этого не сделали. Открыли бы для себя много нового.
Хотя бы из реплик есенинских комиссаров: «американца» Рассветова и «гражданина Веймара» Чекистова (неслучайны аналогии с «чартерным» пассажиром Троцким и «пломбированным» Лениным).
Страна негодует на нас.
В стране ещё дикие нравы.
Здесь каждый Аким и Фанас
Бредит имперской славой.
Ещё не изжит вопрос,
Кто ляжет в борьбе из нас.
Честолюбивый росс
Отчизны своей не предаст.
Интернациональный дух
Прёт на его рожон.
Мужик если гневен не вслух,
То завтра придёт с ножом…
«Страна негодует на нас…» – вот откуда «Страна негодяев». Не негодных, а негодующих. Русское крестьянство, 7/8 населения России, обречённых на уничтожение и «перековку» чекистовыми и троцкими. Становятся понятны и слова Сталина, сказанные Черчиллю, что во время Сталинградской битвы он волновался меньше, чем в годы повсеместных крестьянских восстаний против власти большевиков. Становится понятным и то поразительное упорство, с которым противостояла русская деревня своему истреблению.
Это вам не цыплёнок жареный с горилкой и чёрными флагами. Увидеть в личной трагедии Махно трагедию крестьянской России – вот, пожалуй, единственная возможность достоверного исторического повествования о нём и о его времени. Осуществлённая с благожелательной подсказки гения.
Но это будет уже совсем другое кино. На другом ТВ. И в другой России.