В нынешнем сезоне сразу три
театра Москвы – Малый,
Гоголь-центр и НАТ (Новый Арт театр) – поставили «Маленькие трагедии» Александра Пушкина.
В Малом постановку осуществил 76-летний актёр Вячеслав Езепов, для которого спектакль стал режиссёрским дебютом. Выбросив из четвёрки пьес Пушкина «Каменного гостя» и всех героев «Скупого», он сам сыграл Сальери в «Моцарте и Сальери», Барона в «Скупом» и Председателя в «Пире во время чумы». Действо начал не со «Скупого», а с «Моцарта и Сальери», где завистник, собираясь убить коллегу по искусству, поражён, что сам не гений, после сакраментальной фразы Бомарше: «Гений и злодейство – две вещи несовместные». В спектакле декорации и костюмы стилизованы под ушедшую эпоху. Но эмоции-то зрителю нужны сегодняшние! И когда Сальери не 41, как в момент смерти 35-летнего Моцарта, а чуть не в два раза больше, перекос здесь скорее не возрастной, а энергетический: внутренне одряхлевшего композитора раздражает наглая гениальность соперника. К тому же, по версии постановщика, Моцарт Сергея Ефремова вовсе не гигант мысли и чувства, а нелепый тип, разражающийся жутким хохотом или громоздящийся на фортепьяно. В итоге не жаль никого из двух субъектов этого странного и скучного действа. Барон в «Скупом» произносит монолог, садясь на корточки и разглядывая сокровища, а потом с трудом встаёт, то ли сражённый их блеском, то ли от немощи. Ну и наконец, Председатель, потерявший мать и страстно любимую жену, который странно смотрится в компании молодых людей, убежавших от чумы за пределы города: для него-то давно всё в прошлом, и его речитатив гимна во славу чумы выглядит натужно, ибо энергии в нём уже нет.
В Гоголь-центре тоже всё пронизывает потусторонний взгляд старцев, мнящих себя мудрецами. Вначале это маленький привокзальный буфет в глубинке СССР, где под стеклянной витриной лежат нехитрые продукты, а вокруг сидят, стоят и ходят люди. И никто ни на кого не обращает внимания. Даже когда высоченный тип с белым лицом раздевается донага, хватает другого (позже он окажется Моцартом) и вырывает у него сердце, вонзая в него зубы и обливаясь кровью, а потом кладёт его в буфет под стекло, никто этого ужаса якобы не видит. Кстати, в этой витрине в «Каменном госте» будет лежать труп Командора. В финале – дом престарелых, где корифеи бывшего Театра Гоголя играют персонажей, которые сами себе устраивают концерт. И, признаться, выглядят они гораздо интереснее, чем другие герои спектакля. Например, тот же Моцарт, что пишет «Реквием», который публике неведом: Сальери слушает его в наушниках, а затем от восторга блюёт в унитаз, стоящий в центре сцены, где только что сидел слепой скрипач. Кому-то эти «находки» могут показаться очень современными и даже смелыми: унитаз, гаджеты, прыгающие друг на друге сексуально озабоченные монахи, – если бы это уже не стало общим местом в театрах. Кстати,
Моцарт в Гоголь-центре так же нелеп, как и в Малом: то скачет, как бешеный, то орёт благим матом. Отличие же в том, что в прологе, придуманном режиссёром Серебренниковым, и в других частях спектакля практически нет стихов поэта. Они лишь изредка возникают в скороговорках персонажей и в аршинных буквах движущейся ленты, но не воспринимаются как поэзия.
А вот Новый Арт театр предупреждает на своём сайте: «Ни одного слова в тексте великого автора не изменено. Но это совсем другой Пушкин». И с первой же секунды артисты в постановке Дмитрия Калинина, основателя театра, дают публике ту энергию молодости, которая одна только и может увлечь и вдохновить. Она является и в песнях, что исполняет хор, и в образах, которые мгновенно на столешницах (оформление сцены) актёры рисуют мелом: быка в корриде, лик прекрасной дамы, пушкинский факсимильный портрет и, конечно же, в стихах великого поэта. А главное – в концепции режиссёра, который задаёт себе и нам вопрос: «Так что же такое чума XXI века – болезнь тела или души?» И в каждой пьесе герои страстно доказывают своё понимание жизни, ради которого бьются
до конца. И Альбер Евгения Харланова в «Скупом», угловатый, порывистый, грубый, который сечёт мечом направо и налево, но неспособен предать отца, унижающего его нищетой. И Барон Григория Анашкина, внешне милый, спокойный, но ради своих сокровищ легко отрекающийся от сына. В «Моцарте и Сальери» история тоже о предательстве, но каждый знает свой исход и вину. И Сальери (Григорий Анашкин), подсыпающий яд в бокал коллеги, и Моцарт (Алексей Назаров), видящий это и не помешавший злодейству. На первый взгляд особняком стоит «Каменный гость», где мощный Гуан (Артём Гайдуков) появляется в женском платье, а Дона Анна (Наталия Хадькова) поражает кокетством и пышными формами. Но здесь всё в ином взгляде на мир, не искорёженном комплексами, а полном жизни и желаний. И когда Священник призывает юнцов, пирующих во время чумы, опомниться, а те, охваченные дымом костра, начинают рьяно петь весёлые куплеты на стихи Пушкина, нам становится ясно: всё преходяще, и только молодость и любовь остаются в душе навсегда.