Одну из передач «Тем временем» телеведущий А. Архангельский посвятил «историческому эффекту» романа «Доктор Живаго». Разумеется, здесь незачем давать оценки широко известным, высказанным в передаче суждениям. Но поскольку они во многом касались истории 50-х годов и личности Б. Пастернака, то самое любопытное в передаче – именно то, о чём умолчал Архангельский. Ведь он не мог не знать, что Б. Пастернака семь (!) раз выдвигали на Нобелевскую премию, что премию он получил вовсе не за «Доктора Живаго», а за вклад в развитие русской литературы. А главное, не мог не знать Архангельский, что зловещую роль в судьбе Пастернака сыграл один из рыцарей холодной войны Даллес. Именно он публично подбросил эмоциональному Хрущёву идею расправы над Пастернаком, обманно связав Нобелевскую премию с романом «Доктор Живаго». При этом провокация осуществлялась весьма квалифицированно. «Доктор Живаго» уже был набран в «Худлите» (с небольшими купюрами, согласованными с Пастернаком). Борис Леонидович в буквальном смысле умолял итальянского издателя задержать выход романа на 2–3 месяца, чтобы сначала роман напечатали в СССР. Тогда не было бы грандиозного скандала. Однако просьбы Пастернака побудили итальянца ещё более поторопиться, и получилось то, что получилось. Нет ни малейших сомнений, что Пастернак стал жертвой провокации, намеренно спланированной за рубежом.
Можно ли сегодня – именно сегодня! – не включать эти события в контекст размышлений вокруг «Доктора Живаго»? Но ведущий ушёл от них и очень явственно выявил своё общее течение мыслей. Архангельский всё больше заявляет себя мастером умолчаний, это его фирменный стиль. Но умолчание издавна считалось делом особо лукавым. Передача о Б. Пастернаке свидетельствует, что А. Архангельский совершенствует своё мастерство умолчания.