В «тусовочное» время на культуру спроса нет
С обралась везти своих учеников в Болдино. Но где Болдино, там и Дивеево, а где Дивеево, там и Нижний с домиком Кашириных. В общем, программа этой поездки была насыщенной. Впрочем, как и всех предыдущих. А объездила со своими учениками немало: Тверь, Торжок, Великий Новгород, Петербург, Ярославль…
Но что удивительно: в этот раз поездка не клеилась. Никак не удавалось собрать группу: то один откажется, то другой. В результате мы так затянули сборы, что остались без билетов (как известно, с 15 октября они для учащихся дешевеют и потому особенно быстро раскупаются).
Короче говоря, поездка сорвалась. Впервые за четыре года.
Не впадая в отчаяние, стала анализировать: почему так получилось? Что было не так? На каком этапе подготовки была допущена ошибка? Но ответ так и не нашла: на мой взгляд, всё было как всегда. И тогда обратилась к детям:
– Ребята, до сих пор все задуманные поездки у нас получались. Что же произошло на этот раз? Может, вы знаете?
Дети притихли и стали заговорщицки переглядываться. И тут поднялся один – в любом классе есть такой «храбрец» – и, как теперь принято говорить, озвучил общее мнение.
– Вы, Инна Александровна, – сказал он мне, – живёте в культуре (так и сказал «в культуре». – И.К.), и вам, как видно, это нравится. Пока мы были маленькими, вы, что называется, брали нас за шкирку и тащили то к Пушкину, то к Лермонтову. Но теперь мы выросли. Мы бы хотели просто потусоваться без всяких музеев и усадеб. Причина того, что эта поездка не получилась, в том, что мы не хотели ехать. Вот и всё.
Мой «храбрец» сел, а все удовлетворённо выдохнули.
– Вы устали от культуры? – в лоб спросила я. И все дети радостно – оттого, что я так точно сформулировала их состояние – закивали.
Сказать, что была в эту минуту в отчаянии, – ничего не сказать: рушилась вся моя педагогическая система, все четырёхлетние труды перечёркивались. Пообещав детям подумать о том, что услышала, обратилась к школьному психологу с просьбой прокомментировать случившееся.
– Ничего страшного, – бодро, как все психологи, заверил меня он. – В 14 лет у детей все силы организма уходят на формирование тела. В этом возрасте у них как бы вовсе нет души. Во всяком случае, у неё нет никаких потребностей...
Это уж точно, подумала я, вспомнив, что дети практически перестали читать, что их не вытащить в театр, а в музей они согласны ехать только в учебное время, да и там больше «тусуются», чем слушают экскурсовода.
Однако что-то в ответе психолога меня не удовлетворило: может, его чрезмерный оптимизм. И я позвонила своей учительнице. 30 лет назад она учила литературе меня и до сих пор работает в школе. Изложила ей свою проблему, потом – заключение психолога.
– Это не возраст, это время, – грустно ответила Марья Ивановна. – Дети, как грибы, тянут из земли самое худшее. – И, помолчав, добавила: – Раньше ведь тоже кому-то было 14 лет…
Что называется, «в растрёпанных чувствах» села за компьютер и написала по электронной почте о своей проблеме Нэнси, моей американской приятельнице, тоже учительнице.
– О! – ответила мне моя американка. – Это так знакомо. У нас всё то же самое: дети не хотят читать, посещать музеи. И не только в 14 лет, но и в 15, и в 16. Их лучший друг – компьютер, а заветная мечта – деньги, деньги и ещё раз деньги.
И тут я вдруг вспомнила слова одного священника, которого спросили, что он думает об искусственном оплодотворении.
– Пока мы можем только предполагать, какие плоды принесут эти эксперименты, – ответил он, – ведь они ведутся всего 5–6 лет. Дети, зачатые искусственно, ещё не выросли, и мы не знаем, чем это чревато.
Но ведь и дети, подсевшие на компьютер, подумала я, тоже ещё не выросли. Впрочем, кое-какие плоды их отказа от «нашей» культуры мы уже пожинаем: чего стоит всплеск школьного терроризма, потрясающий в последнее время Америку и Европу. Не следствие ли это разрыва с традиционной культурой, её ценностями?
А кстати, подумалось тогда же, почему у нас, в России, школьники до сих пор не расстреливают своих одноклассников и учителей (хотя примеры мучительства уже известны)? Вы скажете, это оттого, что образование у нас неотъемлемо от воспитания, а воспитываем мы наших детей на лучших образах отечественной истории и литературы. А я скажу: а что если это оттого, что у нас просто не так легко, как в Америке, обзавестись огнестрельным оружием?
P.S. Я не так наивна, чтобы в несостоявшейся экскурсии в Болдино видеть истоки школьного терроризма и считать культуру панацеей от всех бед, но то, что юное поколение стремится, с одной стороны, порвать с традиционными ценностями, а с другой, на пустом (в прямом смысле слова) месте хватается за оружие, – вижу ясно. Как говорил «мой» Пушкин, «бывают странные сближения».