Идущему с песней по жизни угодить не так просто. Рождённый в СССР с камертоном в голове требователен и заводится с пол-оборота. Таких, чутких к фальши, много – на пике «застоя» выпускалось около 120 000 фортепиано в год (теперь 2000). Чтобы примирить с действительностью этих постаревших меломанов, Первый канал придумал программу «ДОстояние РЕспублики». Очень хорошая идея.
Выбираем «лучшую песню страны» методом, себя зарекомендовавшим. На бескрайнем поле советской песни смешиваются породистые и второразрядные культуры, чтобы явить миру новый суржик – музыкальный. Компания «Красный квадрат» производит «ДОстояние РЕспублики», руководит компанией Лариса Синельникова, она же является супругой Константина Эрнста, она же была генеральным продюсером «Фабрики», стоит ли удивляться, что «фабриканты» здесь частые гости? Слушая советские песни в их исполнении, перестаёшь жалеть о распаде СССР, именно этот эффект является сверхзадачей проекта?
«Фабрикантов» пиарят на Первом всеми способами. Они – фигуристы «Ледникового периода», эксперты «Пусть говорят», акробаты «Цирка со звёздами». Путь к корпоративам тернист и полон опасностей, главная из которых – испытание советской песней. Продюсеры как будто не понимают, что беспомощность их подопечных в этой ипостаси обернётся потерей денег. Ведь на корпоративах подвыпивший средний класс ждёт артистов с голосом и сердцем, а всё это появляется у «фабрикантов», когда они поют по-английски с навязчивым вибрато. Советские песни превращаются для них в пытку, а потому возникает мысль: не наказывают ли продюсеры этой повинностью проштрафившихся?
Исполнение советской классики – лакмус, определяющий творческую состоятельность певца
Вот Марк Тишман с Викторией Дайнеко, держась за ручки, строят из себя пионеров, исполняют «Александру» Сергея Никитина, отчего у зрителей-диабетиков повышается сахар, а сладкая парочка чуть не «раскалывается» на фразе «ясень с видом деревенским приобщился к вальсам венским», и только настоящий профессионализм позволяет им не заржать от понимания собственной неуместности на этом празднике песни.
Виктору Николаевичу Белану поручено петь «Дорогие мои москвичи». Трудно сказать, как бы отнёсся к этой затее Исаак Дунаевский, скорее всего, воспрепятствовал. Манерный победитель Евровидения не может удержаться, чтобы не пометить чужую территорию своими индивидуальными признаками, принимает характерные позы, следит по всей сцене, чтоб знали: здесь был Дима. Оператор выхватывает лица зрителей, отлично усвоивших инструкцию квакеру, – дежурно улыбаться, даже если подташнивает.
Однако нельзя сказать, что проблема исключительно в возрасте исполнителя. Иной убелённый сединой даст фору молодёжи своей оригинальной трактовкой классики. Когда Александр Ф. Скляр натужно хрипит что-то похожее на песню Бориса Мокроусова из «Весны на Заречной улице», музыка эта рождает не воспоминания, а бессильную злобу к олигархам – канадским, британским, российским, украинским, всем, которые делят между собой Запорожсталь – гордость советской металлургии, чья заводская проходная вывела в люди героя Николая Рыбникова.
Да, рокерам хочется присоседиться к советской песне. После того как страна исчезла, рок-культура стала казаться ещё большей туфтой, чем комсомольские агитки. То, что когда-то привлекало в «русском роке», сегодня воспринимается трезво: исповедальность – болезненной зацикленностью на себе, искренность – инфантилизмом, непосредственность – отсутствием культуры звукоизвлечения. Выяснилось: эстетические принципы осмеянных поэтов-песенников долговечнее рокерской небрежности, маскирующей лень и неталантливость. Стало понятно, что консерваторский диплом советских композиторов – это билет в будущее, что художнику нужно нечто большее, чем упоение протестом. В «ДОстоянии РЕспублики» произведение Бориса Гребенщикова «Этот поезд в огне» исполнила группа «Мобильные блондинки», однако песня успеха не имела, потому что нарочито социальна.
Нужны ли ТВ настоящие голоса и народные таланты? Нет, они бы выявили настоящую цену доминирующих в эфире послушных, гламурных «фабрикантов». И потому идёт игра на понижение
Последнее предложение предыдущего абзаца является вымыслом, мечтой: очень хотелось бы посмотреть такой номер. Создатели «ДОстояния РЕспублики», к сожалению, упустили возможность оценить рок-культуру в контексте нетленности. Так только – промелькнул «Монгол Шуудан» – группа одной, но великой песни да ещё «Ногу свело». Невнятные рокерские высказывания 80-х подытожил Макс Покровский самой честной песней русского рока «Рамамба Хару Мамбуру». Перевод приблизительно такой: «Нам нечего сказать миру, мы только имитировали смыслы, мы на самом деле как бы бесчувственные, мы не думали о последствиях, мы больше не хотим работать дворниками и сторожами, дайте денег, а чекету чейси фари ю».
Определяя «лучшую песню страны», создатели «ДОстояния РЕспублики» попробовали присобачить к советской эпохе и то, что за ней последовало: постыдную болезнь «Ласковым маем», нэпманский разгул алибасовщины, обезоруживающие откровения «Комбинации», о которой член жюри Дарья Донцова сказала так: «Это история нашей музыки. Мы не можем эту историю забыть и вычеркнуть».
Забыть действительно трудно, тут писательница права, но вот почему бы всё-таки не вычеркнуть? Что, собственно, мешает? Ностальгия по 90-м? Требования политкорректности? Ответ подсказал Леонид Дербенёв: «Есть только миг между прошлым и будущим». Именно эта, безусловно выдающаяся, вещь была объявлена победительницей конкурса.
Умышленность такого выбора кажется очевидной: чтобы оправдать символику эмблемы «ДОстояния РЕспублики» – гибрид герба СССР и двуглавого орла, – лучше всего подошла именно эта песня. Неуклюжая закольцованность сюжета долженствовала, по всей видимости, показать преемственность, убедить мимоходом, что 90-е являются не пропастью безвременья, а только мигом между прошлым и будущим. Потому что зритель, увлечённый безобидной музыкальной передачей, задумается, чего доброго, об украденном прошлом, начнёт судить ушедшую эпоху по её музыкальной атмосфере, что в корне противоречит концепции всепоглощающего тоталитаризма.
В 90-е вычеркнуть советскую песню из памяти народа не удалось, она прошла испытание бойкотом и рейтингом, доказала свою живучесть и этим по-настоящему опасна. Она является железобетонным аргументом в споре. Вам стало жалко 40 млрд. долларов за Севастополь? Посмотрите, как в «ДОстоянии РЕспублики» Людмила Гурченко исполняет «Заветный камень». Вы считаете Советский Союз мрачным царством идеологии и номенклатуры? Вот вам «Ландыши», «Я шагаю по Москве», «Песня про зайцев». Вы полагаете, что главной заботой советского человека была очередь за колбасой? Посмотрите на Александра Градского, который поёт «Как молоды мы были».
Новая, современная угроза советской песне в другом – в её бездарной, часто провокативной эксплуатации. «Широка страна моя родная» не нуждается в массовке из школы танцевальной акробатики «Спорт гёрлз», которая пародийно строит живые пирамиды, вышагивает по сцене с голубыми флагами Первого канала. Ещё хорошо бы уберечь классику от комментариев отдельных персонажей, ведь не зря же человечество придумало монтаж. Стоит ли занимать дорогой эфир мнением молодой дамы о песне «Катюша»? «Типичная попытка манипуляции сознанием и патриотическими чувствами бойца через сексуальный подтекст – били по самому больному».
Вынырнув из холодной проруби гламурного психоанализа, отметим, что советские песни требуют вдумчивого подбора исполнителей, и, кстати, этот принцип почти сумели реализовать в передаче к Дню Победы. Было заметно, что к празднику тщательно готовились, искали не противоречащие теме голоса, продумывали режиссуру. Алина Покровская, Василий Лановой, Людмила Гурченко, Александр Михайлов, Михаил Ножкин пели по праву старшего поколения, и то, что у них появилась такая возможность, оправдывает многие недостатки «ДОстояния РЕспублики». Были органичны и те, кто приходится участникам войны внуками. Елена Ваенга решилась спеть «Синий платочек», подтвердив, что кроме Кобзона и Градского есть исполнители, обладающие утраченной способностью – просто хорошо петь, легко, мощно и точно. Неожиданно проявила себя Анжелика Варум – блестяще исполнила «До свидания, мальчики» Окуджавы, как будто опомнившись, открестившись от навязанного шоу-бизнесом прошлого. Испытание искренностью ожидало Ивана Урганта, оказавшегося без привычной маски на фоне кадров из «Белорусского вокзала», однако с помощью бабушки, которая помогала ему с экрана, всё удалось – зритель поверил, что это по-настоящему серьёзно.
Пожалуй, единственной откровенно фальшивой нотой прозвучали Марк Тишман и Алексей Воробьёв. Не повезло песне «Как, скажи, тебя зовут». «Фабриканты» нелепо жестикулировали, не знали, куда себя деть, размахивали красным флагом на манер футбольных болельщиков. Однако даже эта вопиющая попса не смогла испортить выпуск программы «Песни Победы», которую скомпоновали гораздо лучше финального шоу, на котором, собственно, и объявили победителя.
Конечно, сомнения в справедливости выбора могут показаться наивными: речь, мол, идёт не о Нобелевской премии. Действительно, спор с «менеджментом телевизионного контента» смешон – создатели «ДОстояния РЕспублики» просто покрутят у виска, обозначив неуместность серьёзного отношения к их ни на что не претендующему продукту. И всё же сделаем вид, что ошиблись дверью, ввалимся шумно, напористо, спросим в лоб: почему не Пахмутова? Почему победила выдающаяся стилизация, вошедшая в ресторанный репертуар, а не искреннее высказывание, само по себе являющееся стилем?
По версии «ДОстояния РЕспублики», шедевры – «Нежность», «Как молоды мы были» – заняли второе и третье места. Вне списка осталось поэтическое предвидение Николая Добронравова, которое с музыкой Александры Пахмутовой приобрело масштаб мистической грусти:
Здесь, забытый давно,
наш родительский кров.
И, услышав порой
голос предков зовущий,
Серой птицей лесной
из далёких веков
Я к тебе прилетаю,
Беловежская Пуща.
Код для вставки в блог или livejournal.com:
МИмикрия ФАльши
Идущему с песней по жизни угодить не так просто. Рождённый в СССР с камертоном в голове требователен и заводится с пол-оборота.
КОД ССЫЛКИ: