С аншлагом идёт в Московском драматическом театре на Малой Бронной спектакль «Деревья умирают стоя», поставленный для народной артистки России Анны Васильевны Антоненко-Лукониной к её 80-летнему юбилею. И второй год зритель массово идёт «на бабушку». Эту главную роль играет наша героиня, получившая в дни премьеры множество хвалебных откликов.
– Анна Васильевна, вы с 1960 года служите в этом театре. Неужели не было соблазна и амбиций в поисках более «звёздной» карьеры покинуть привычные стены?
– Мне можно давать медаль или орден за верность одному театру (смеётся). Знаете, я очень консервативна, очень привыкаю к людям и очень-очень привязываюсь. И, что считаю своим хорошим качеством, не предаю никогда – это точно. Главный режиссёр театра Андрей Александрович Гончаров заботливо относился к молодой артистке, сказал мне: «Играть будете много, Аня!» Я никогда ни с кем не соревновалась, была любимой артисткой Гончарова, играла много, так зачем куда-то уходить?
– А что вас привело в театр, как стали актрисой?
– Мы с мамой жили в Тбилиси, отец был военный, с войны не вернулся. Мама много работала, я часто и подолгу бывала дома одна. Училась отлично без каких-либо усилий, мне было неудобно, неловко оказаться хуже других, поэтому ходила в библиотеку, много читала, смотрела все фильмы, которые тогда шли – и советские, и индийские. И всё увиденное и прочитанное проигрывала про себя, представляя себя героиней то «Тихого Дона», то индийского фильма. Вот убираю постель, взбиваю горку подушек, а сама это делаю, как будто какую роль играю, даже плакала, как в кино. Я занималась гимнастикой во Дворце пионеров на улице Руставели, там же был и драматический кружок, которому нужны были девочки, мальчики. Я пришла в драмкружок и... осталась в нём на три года.
В общем, мама отправила меня в Москву. Друзья отца, военные, встретили на вокзале, приютили.
– Вам тяжело пришлось завоёвы-вать столицу?
– Мне ничего не пришлось завоёвывать. Я не умею бороться за себя, настаивать, добиваться. К сожалению. Я назвала бы это свойство характера ленью, но стыдно. Можно назвать это чувством зависти по отношению к людям, которые вот так умеют брать, ухватить. Теперь вижу, как много упущено из-за того, что не просила, не настаивала, не требовала. Мне просто везло. Я подала документы только в ГИТИС и поступила с первого раза.
Наш набор был маленький: 10 девушек, 12 юношей. Мне дали общежитие, и началась моя учёба. И уже с четвёртого курса Андрей Александрович Гончаров взял меня в работу с режиссёром Борисом Ивановичем Равенских, который ставил на Малой Бронной спектакль «Сердце девичье затуманилось». Первая моя роль – деревенская героиня в алом платьице и в косыночке.
Когда Гончаров потом ушёл в Театр Маяковского, он не взял с собой ни одного человека из своей команды, а все думали, что он возьмёт меня. Все были уверены, что у меня с ним роман. Но этого не было, а жаль (смеётся): теперь было бы что рассказывать...
Писатели (слева направо) Олжас Сулейменов, Константин Симонов,
Виталий Коротич и Михаил Луконин во время работы Всемирного
конгресса миролюбивых сил
У меня в театре был роман с другим человеком, женатым, я уже считала, что мне надо выйти за него. Но на гастролях в каком-то южном городе, где мы уже не скрывали своих отношений, Андрей Александрович ошарашил меня: «Не думайте выходить за него замуж-ж-ж!» Я задумалась. А позже поняла, как же Гончаров с высоты своего возраста и опыта был прав! Добром бы это не закончилось. Кстати, я потом вышла замуж за Михаила Кузьмича Луконина, а он был ровесник Гончарова, тоже с 1918 года. Но Гончаров казался мне очень взрослым человеком. На Новодевичьем они лежат недалеко друг от друга, и я часто захожу к Андрею Александровичу с благодарностью: это мой первый учитель.
– Анатолий Эфрос, изгнанный властями из Театра имени Ленинского комсомола «за непослушание» и приглашённый в Театр на Малой Бронной (его потом много ругали за особое прочтение классики, особенно Чехова), сразу дал вам роль Маши в чеховской пьесе «Три сестры».
– Эфрос пришёл со своей любимой актрисой Ольгой Яковлевой. В «Трёх сёстрах» она играла Ирину. Когда мы выходили на поклоны, Эфрос брал мою руку и руку Яковлевой. Я никогда не соревновалась с Яковлевой, она же пережить успех «Трёх сестёр» не могла, и через несколько лет Машу играла уже она. А тот спектакль мы сыграли всего 33 раза, на Малой Бронной стояла конная милиция – собирались огромные толпы желающих попасть на спектакль. Потом была комиссия во главе с министром культуры Фурцевой, и спектакль сняли. Главным режиссёром в те годы был Александр Леонидович Дунаев, с которым у меня были хорошие отношения, он много помогал Анатолию Васильевичу Эфросу, поддерживал его. У Эфроса я тоже много работала, мне было несложно сделать то, что он предлагал. Но оба режиссёра в 1984 году вынуждены были уйти из театра.
Я приверженец психологического театра, где актёр заставляет зрителя задуматься. Вот почему мне особенно дорога моя бенефисная роль бабушки в спектакле «Деревья умирают стоя» режиссёра Юрия Иоффе, кстати, тоже ученика Гончарова, – любящей, мужественной и стойкой женщины. Это затратный спектакль, после которого я буквально выпотрошена, зато зритель уходит потрясённый: как найти силы, чтобы до конца оставаться человеком? Такие затратные спектакли я люблю, хотя и без того в жизни хватало переживаний и горя – ранняя потеря мужа перевернула мою жизнь. Он же не от старости умер, а в 57 лет от разрыва сердца, я в 39 лет осталась одна с маленькой дочкой на руках.
– Михаил Луконин – известный советский поэт.
– Моя забота – достойно помянуть Михаила Кузьмича в дни его юбилея. Только что в издательстве «У Никитских ворот» вышла книга «На гребне лет...». Безмерно рада, что застаю её в этой жизни. Над книгой работал старший сын Михаила Кузьмича Сергей.
Михаил Кузьмич Луконин – волжанин, родился в Астрахани, детство провёл в селе Быковы Хутора на Волге, до войны жил в Сталинграде, работал на Сталинградском тракторном заводе, учился в Литературном институте. Прошёл две войны – добровольцем Финскую и военным корреспондентом Великую Отечественную. Лауреат Государственной премии. Был секретарём правления Союза писателей СССР. Ему обком в Волгограде выделил квартиру, которую он обставил по-своему, говоря: «Обожаю ненужные вещи!» Там с 1978 года открыт его музей. И Дом литераторов в Волгограде носит имя Михаила Луконина. Он очень любил Волгу, говорил мне: «Выйдешь на пенсию, и мы с тобой будем сидеть на Волге с удочкой». Но не суждено...
Я часто хожу к нему на Новодевичье кладбище. Однажды стою с веничком наклонившись, сметаю с плиты соринки, вдруг слышу за спиной:
В этом зареве ветровом
Выбор был небольшой.
Но лучше прийти с пустым рукавом,
Чем с пустою душой…
Поднимаю голову, оборачиваюсь: это артист Ленкома Сергей Степанченко, проходя мимо со спутником, говорит стихами Михаила Луконина.
Михаил Кузьмич был честным и в жизни, и в поэзии. Война сформировала его жизненные принципы. Он был целомудренным человеком. Многое из того, что есть в нашей сегодняшней действительности, он не принял бы. И меня бы не узнал: столько лет прошло.
Иногда я делала ему замечания, учила его жить, он лишь с улыбкой отвечал: «Деточка, позволь мне быть самим собой». Потом я поняла, что бывала не права. Я многому у него научилась и надёжно при нём была защищена. Думала: у нас ещё всё впереди...
Дочь выросла, окончила Литинститут, вышла замуж, у меня есть внучка и внук, внуку дали фамилию деда, и он ею очень гордится: «Я тоже Луконин, Дима Луконин!» Внук – самый близкий, самый дорогой для меня человек, ради кого мне пока хочется жить.
– Вы считаете себя счастливым человеком?
Тут моя собеседница надолго задумалась. Подняла ладонь кверху:
– Я жила так, – и тут же резко перевернула её вниз, – а потом так. Многие годы была без поддержки, даже в театре. Я не могла погрузиться только в работу, ведь на мне были мама и дочка. Мне очень хотелось, чтобы рядом был кто-то, кому я доверяла бы, ощущала бы надёжное плечо. Венец безбрачия я не надевала, но замуж не вышла, мне было с чем сравнивать, такого как Михаил Кузьмич нет. С ним я точно была счастлива. В моей спальне есть его портрет, когда мне тяжело, я обращаюсь: «Миша, помогай!», и он помогает. Я верю, что встречусь с ним там, это даже не подвергается сомнению.
Беседу вела
Лидия Кудинова