Празднование 120-летия Булгакова прошло на ТВ тихо. Да, были показаны старые замечательные фильмы, но чего-то нового, специально сделанного к дате, позволившего нам приблизиться к пониманию жизни и творчества писателя, почти не было. Канал «Культура» повторил телеверсию «Театрального романа», которая предстала чем-то противоположным первоисточнику – тягуче длинным, мрачным, несмешным. Слишком впрямую, видимо, было понято авторское название знаменитой неоконченной повести – «Записки покойника». Феерический юмор блистательной театральной сатиры Булгакова предстал в фильме каким-то уныло-мистически-кладбищенским.
Единственный оригинальный (весьма оригинальный) фильм сделан к юбилею на Первом канале – «Мистическая сила Мастера» (автор и режиссёр Сергей Браверман, ведущий и продюсер Сергей Медведев). Последний, известный тележурналист, в прошлом политический обозреватель и даже пресс-секретарь Ельцина, в последние годы ведущий телепередач о большой политике и тайнах Лубянки, неожиданно замахнулся на Михаила нашего Афанасьевича. Явно от души, по зову сердца, что привлекло внимание к этой неожиданности. Он в окружении трёх молодых актрис, игравших жён писателя, сам стал не только ведущим программы, но и как бы исполнителем роли Булгакова и даже Мастера. И не было в этом большой натуги и пошлости, какая бывает в докудрамах, напротив, оживился рассказ о любимом писателе. А рассказано было многое, что неизвестно широкому кругу зрителей. Например, о его взаимоотношениях со Сталиным. Привыкшие к тому, что генсек только и делал, что травил писателей, узнали от ведущего, что он на заседании Политбюро, все члены которого требовали расправы над Булгаковым, единственный, кто его отстаивал (он любил «Дни Турбиных», которые смотрел множество раз). И вынужден был уступить давлению, пьесы Булгакова сняли с репертуара. Потом, кстати, и «Дни Турбиных» вернулись во МХАТ, и положение Булгакова удалось немного улучшить. Это напомнило об одном существенном и непривычном для нашего «десталинизационного» времени обстоятельстве. «Кровавый тиран» не был уж так всесилен и, чувствуя настроение в руководстве страны, вынужден был подчиняться мнению большинства, которое часто было куда кровожаднее его.