20 декабря в Издательском совете Русской Православной Церкви прошел круглый стол «Герой и подвижник в современной литературе» с участием известных писателей – Олеси Николаевой, Владислава Бахревского, Алексея Шорохова и других. К собравшимся обратился председатель Издательского совета митрополит Калужский и Боровский Климент. «Литературная газета» публикует его выступление.
Наши дни – это время информационных технологий. Современный человек, в отличие от многих поколений предшественников, имеет более технологическое интеллектуальное развитие. Умные часы, умные игрушки, умные кухни, и даже умные диваны… Мы надеемся, что гаджет нас научит. Но больше всего человека развивает чтение книг, именно оно дает разносторонние глубокие знания. Какие книги формируют человека – это очень важный вопрос.
Во времена Древней Руси после принятия христианства главное влияние на население оказывала житийная литература. Наши предки в святых видели своих героев. Современный россиянин плохо представляют жизнь святых. Он даже не знает, чем прославился святой, имя которого носит. Почему такое происходит? Ответ простой, – к житийной литературе мало обращаются. В современном обществе больше востребованы художественные произведения. И здесь литература должна познакомить с теми историческими персоналиями, которые на протяжении веков были примерами для подражания. Если писателю удастся создать достоверный и по-настоящему высокохудожественный образ святого, отразить церковные и исторические реалии, то такой текст может помочь и светским читателям узнать о настоящих героях, своих покровителях, и подготовиться к восприятию Евангелия – главному вдохновителю на их подвиги.
Любому времени необходимы свои герои. Если говорить о литературе, она должна отражать как минимум два типа персонажей, которые могут быть названы словом «герой». С одной стороны, это «сыновья века», такие люди, которые могли сформироваться, появиться, вырасти и действовать именно в современности, носители характерных черт эпохи. Это во многом литературные «родственники» лермонтовского Печорина. С другой стороны, должны быть и герои в другом понимании: те, кто делает что-то выдающееся, вызывает интерес, становится образцом для подражания.
Потребность в положительном герое, образце для подражания есть у разных читательских возрастных и социальных групп, но особенно важно предложить такого героя подросткам и юношам, убеждения которых только формируются. Для подтверждения этой мысли я могу вспомнить свое детство. Для нас такими героями стали в первую очередь святые, имена которых нам дали родители. Мы уже не один год читаем сочинения участников детско-юношеского конкурса «Лето Господне». Я с уверенностью говорю: читательский опыт детей и подростков отражается в их работах не менее ярко, чем жизненный. Прочитанное оказывает на них влияние. А наиболее близкое, наиболее понравившееся становится настолько своим, что дети иногда, не замечая, практически пересказывают его. Приведу пример: в работе о князе Владимире мы, взрослые, увидели явное влияние былины, но сам участник конкурса даже не замечал, насколько оно велико. Т.е. подросток вовсе не стремился «присвоить» текст былины, он сжился с ним, он переживал его уже почти как свой опыт.
Юные нуждаются в положительном примере, в реальном или литературном опыте, помогающем найти достойный выход из сложных ситуаций, сделать правильный выбор. Создание достоверного, реалистичного, интересного жизненного образа положительного героя всегда было гораздо более сложной задачей, чем создание одноплановых, «ходульных», схематичных персонажей, которым читатель не верит, или создание литературных образов злодеев. И умение делать это отличает действительно талантливых авторов, по-настоящему владеющих литературным мастерством. Напомню, что в нашей Церкви для поощрения таких авторов существует Патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. За 7 лет эту премию получили немалое число достойных писателей и поэтов. И до конца февраля в Издательском совете идет прием документов уже восьмого премиального сезона.
Если «сыновья века» в художественной словесности в любом случае в более или менее удачном отражении присутствуют, то герои, которые должны служить образцом для подражания, определяются в значительной мере идеологией, потребностями общества и/или государства, убеждениями группы людей или самого автора. Поиск такого героя – задача не только литературы.
И отдельный человек, и группа людей, и целое общество не может жить долго только материальным, только жаждой обогатиться, только погоней за каким-то очередным финансовым или вещественным благом. Наступает понимание, что без высоких идеалов, без стремления делать что-то во благо кого-то или чего-то, а не только бесконечно брать и приобретать, жизнь неполноценна. У человека есть душа – и она не дает ему думать только об обогащении и сиюминутном благе. И человек хочет понять, ради чего он живет, что придает его жизни смысл, к чему он стремится. Когда человек вспоминает о Боге, героем для него и в жизни, и в литературе нередко становится подвижник. Главное в таком реальном человеке и литературном герое – готовность к подвигу, вся жизнь, пронизанная самоотверженностью, лишениями, трудами во имя служения Богу и/или для достижения высоких целей на каком-то значимом и трудном поприще (в науке, в разных областях милосердия, на ниве миротворчества, спасения чьих-то жизней).
Для современной литературы, для современных читателей образы подвижников представляют особый интерес. На фоне интереса к родной истории, родной культуре, христианскому наследию естественным выглядит и интерес к тем выдающимся людям, которые внесли весомый вклад во всё это.
Ученый, рассказывая о герое, подвижнике, опирается на документы эпохи, достоверные источники, находящие подтверждение в них факты, работы авторитетных коллег, свои наблюдения и открытия, сообщает своим читателям или слушателям научные сведения. Их может быть совсем немного, они могут быть изложены суховато, в научном стиле, быть неполными, потому что история оставила нам немало белых пятен. К трудам по истории обращаются те, кто хочет получить новые знания.
В художественной литературе ситуация иная. Читатель хочет не только узнать что-то такое, чего не знал до этого, но и прожить вместе с героями события повести, рассказа или романа, сопереживать и сорадоваться, верить им. Читатель ждет, что ему будет интересно, он хочет от чтения получить удовольствие. И автор художественного текста обязательно будет использовать вымысел, придумывать и домысливать что-то. Если персонажи совсем вымышленные, то и созданная автором художественная ткань действий, событий, характеров воспринимается читателем как целостный мир, где автор может делать с героями всё, что не противоречит логике созданных им же образов и развития сюжета. Если же литературным героем становится реально существовавшее историческое лицо и/или подвижник, то при всей творческой свободе писателя есть ряд моральных установок, о которых автору не следует забывать.
Роль писателя нередко оказывается при формировании у широкой аудитории понятий об истории и её деятелях заметнее, чем роль историка: рассказы, повести и романы имеют больше читателей, чем собственно научные исторические труды. Поэтому вольность в трактовке событий и характеров, творческая фантазия писателя, не опирающаяся ни на какие реальные факты и сведения, могут привести к тому, что в восприятии значительной части людей какое-то историческое лицо будет совсем не таким, каким оно было в действительности. Литература для широкой аудитории нередко «побеждает» историю. Можно привести немало примеров этого. Пушкинские «мальчики кровавые в глазах» сделали для закрепления роли Бориса Годунова как убийцы царевича Дмитрия больше, чем все исторические труды сторонников и противников такого подхода. И Пушкин же представил Сальери отравителем Моцарта, и «защищать» композитора по факту приходится от гениального пушкинского текста, а не от аргументов сторонников этой точки зрения по спорному вопросу из разных времен. Известны случаи, когда рискующие поминутно жизнью герои, внешне ведущие «двойную игру» (ради получения важных сведений о противнике и спасения своих сограждан), в памяти читателей оставались как провокаторы, т.к. на момент написания художественного произведения вся правда широкой аудитории не была известна, а автор художественного произведения пользовался только общедоступными сведениями.
С древних времен известен очень хороший принцип построения повествования о тех, кого уже нет в земной жизни: о мертвых или хорошо, или ничего, кроме правды. Этот подход можно было бы рекомендовать авторам, создающим литературные произведения о героях и подвижниках. Правдивый подход как к событиям, так и к историческим персонажам очень важен, это один из краеугольных камней по-настоящему хорошей словесности. Но это должна быть именно правда или авторский вымысел в русле того, что действительно могло бы быть, но не безосновательные фантазии, очерняющие образ героя и заставляющие морально страдать тех, кто относится к нему с уважением, чтит его.